|
— У тебя тоже, — ответил он. Судья пожал плечами, вышел из круга и произнес: — Пусть каждый поставит правую ногу на деревянную планку, за которой насыпан песок. Мы исполнили его требование. — Ты уже договорился с сообщником, чтобы он ударил меня в спину? — спросил я. Лицо Друсуса не отразило никаких эмоций. — А лезвие ты не догадался натереть ядом? — Моя каста не пользуется ядами, — проворчал он. Похоже, вывести его из равновесия не удастся. А жаль. Мне очень хотелось его разозлить и спровоцировать на неподготовленную атаку. — Бой! — срывающимся голосом крикнул судья. Мы сошлись в центре арены. Клинки соприкоснулись. — Я учился фехтованию в Ко-ро-ба, — сказал я. Мечи лязгнули еще раз. — Ты сам-то откуда? — Неужели ты думаешь, что я стану с тобой говорить? — прошипел он. — Нашел дурака. — У убийц, насколько я помню, родины не бывает. Это большая потеря. Я отразил его выпад. — А ты быстрее, чем я думал, — сказал я. Наши клинки снова скрестились, после чего мы оба вернулись в обороняющуюся позицию. — Некоторые полагают, что каста убийц выполняет определенную общественную функцию, — произнес я. — Люди думают, что вы стоите на службе правосудия. По-моему, это нелепость. Вы готовы служить кому угодно. — Я смотрел в лицо Друсуса. — У вас вообще есть хоть какие-нибудь принципы? Он бросился вперед, но в последний момент замешкался. Я не воспользовался его ошибкой. — Похоже, ты действительно устал от жизни, — заметил я. Он испуганно отступил назад. — Открываешься, приятель, — усмехнулся я. Он в самом деле открылся и понял, что я это увидел. Сомневаюсь, чтобы зрители уловили такие нюансы. Их можно заметить только под определенным углом. Теперь пришла моя очередь атаковать. Друсус ушел в глухую защиту. Трудно достать человека, который умеет обороняться. Я заметил, что на лбу у него выступили капельки пота. — А правда, — спросил я, — что ради черной мантии вы должны убить лучшего друга? Я сделал несколько откровенных выпадов, и Друсус легко отбил мою атаку. — Как его звали? — спросил я. — Курнок! — заревел Друсус и бросился на меня. Я швырнул Друсуса на песок и упер клинок в его затылок. — Вставай! — сказал я. — Теперь мы будем драться всерьез. Он прыжком поднялся в стойку. Тогда я продемонстрировал ему и всем собравшимся технику фехтования на горианских мечах. Публика замерла. Окровавленный Друсус шатался. Перебитая рука безвольно болталась, хотя пальцы еще сжимали рукоятку оружия. Я посмотрел в зеркало на стене. Теперь я не сомневался, что это прозрачное в одном направлении стекло, за которым сидят кюры. Я поднял меч и поприветствовал невидимых зрителей. Затем повернулся к Друсусу. — Убей меня, — произнес он. — Я дважды опозорил свою касту. — Все будет быстро, — пообещал я и поднял меч. — Считай, что ты заплатил долг старому другу Курноку! — Это был первый раз, когда я предал свою касту, — произнес Друсус. |
