|
— В сани! Я бросил на пол пятую из шести цепей. Белинда, которой я овладел в коридоре, подлетела ко мне и грациозно опустилась на колени. — Я — рабыня. Прошу твою цепь. — Можешь взять. Она схватила цепь, поцеловала ее, облизала и улыбнулась. Я надел на нее ошейник и кандалы. — Чья ты? — Только твоя, господин! — радостно откликнулась девушка. — Иди к саням. — Бегу, господин! — Надо поторопиться, — сказал Имнак. — Через два анна от этого места не останется и следа. Я вышел из зала, в котором проходило награждение победителей, и взял заряженный арбалет. — Ты куда? — встревожился Имнак. — В бункер Зарендаргара, — ответил я. — Зачем? — Представь, что здесь будет после взрыва. Не хочу, чтобы он мучился. Держа оружие наготове, я подошел к дверям бункера. Имнак держался сзади. Дверь оставалась незапертой. Я толкнул ногой тяжелую створку, намереваясь с порога выстрелить в лежащую на залитом кровлю помосте фигуру. В первую секунду я опешил. Потом стремительно ворвался в комнату. На помосте никого не было. Зарендаргар исчез. — Я проверю комнаты и зал! — крикнул Имнак и помчался по коридору. Я медленно приблизился к покрытому жесткими от засохшей крови шкурами помосту. Выходя из бункера, я оставил на нем бокал с пагой. Осколки бокала я увидел возле стальной стены. А на помосте стоял другой бокал, тоже наполненный пагой. Я громко рассмеялся, поднял бокал, обвел им пустую комнату и залпом выпил. Потом я швырнул бокал в стену. Осколки со звоном упали на пол, перемешавшись с теми, которые лежали там раньше. Повернувшись, я вышел из бункера. Имнак пытался организовать поиск кюра. — У нас нет времени, — сказал я. — А как же зверь? — У нас нет времени, — повторил я. — Надо уходить. — Хорошо, — сказал охотник. В сани уже запрягли снежных слинов. Я последний раз посмотрел на бункер Зарендаргара, Безухого, генерала кюров. В открытые двери виднелся залитый кровью помост и стена, возле которой блестели осколки двух бокалов. Глава 37. МЫ ПОКИДАЕМ КОМПЛЕКС И НАПРАВЛЯЕМСЯ. В СТОРОНУ ПОСТОЯННОГО СТОЙБИЩА — Смотри! — крикнул Имнак. Я обернулся. Остальные тоже как завороженные смотрели в небо. Позади нас на сотни пасангов растянулся цветной, переливающийся занавес. — Сейчас не сезон, — заметил охотник. В следующую секунду у многих вызвался невольный крик ужаса. Дети плакали и отворачивались. Женщины визжали. В одно мгновение величественный воздушный занавес превратился в гигантскую голову кюра. Левое ухо было наполовину оторвано. Губы растянулись в оскале, означающем у кюров высшую степень удовольствия. Затем ужасный образ пропал. Спустя секунду позади прогремел оглушительный взрыв, и в небо взметнулся ослепительный огненный столб. Стало светло как днем. Большинство охотников никогда в жизни не видели такого яркого света. Так могут сверкать под солнцем белые пески Тахари или зеленые джунгли воеточного Картиуса. |
