– Я требую этого! Ничего не говори. Сперва ты должна все рассказать мне. Поняла?

– Да! – Теперь ее ответ прозвучал увереннее.

– Хорошо, – он был удовлетворен, – увидимся завтра. Поверь, мы вытащим тебя оттуда.

Она поблагодарила его и опять начала плакать. В следующее мгновение они оба повесили трубки. Несколько секунд он стоял, задумчиво глядя на телефон, а потом повернулся к наблюдавшей за ним Элизабет.

– Ну и что все это значит?

Несколько бесконечно долгих мгновений они смотрели друг другу в глаза. Он понимал, что должен сказать ей правду или хотя бы большую ее часть. Она и так все узнает, как только история попадет в газеты. Кристел довольно известна, и эта история получит большую огласку.

– Один мой очень хороший друг в Калифорнии попал в беду. – Он перевел дыхание, а она нахмурилась. – Завтра я собираюсь туда лететь.

– Можно узнать зачем? – Она закурила, ее глаза были холодны как лед.

– Я хочу посмотреть, чем можно помочь.

– Можно мне узнать, кто этот друг?

Он поколебался всего секунду и ответил:

– Ее имя Кристел Уайтт.

Это имя ничего не говорило его жене, зато многое сказал его взгляд.

– Я не помню, чтобы ты произносил это имя когда‑нибудь раньше. – Она медленно села на кушетку, стараясь не оторвать взгляда от его лица, инстинктивно чувствуя, что это та женщина, которая стоит между ними. – Что это за подруга, Спенсер? Твоя давняя страсть?

– Это одна маленькая девочка, которую я знаю очень давно. Но теперь она, как ты понимаешь, выросла, и у нее большие неприятности. – Он не стал садиться рядом с ней, и это сделало еще толще ту стену льда, которая и так уже выросла между ними.

– О! И что же ты собираешься сделать, чтобы помочь ей?

– Если смогу, буду защищать ее сам или найду хорошего адвоката.

– А в чем ее обвиняют?

Он посмотрел жене прямо в глаза:

– В убийстве.

В комнате повисла тишина, потом Элизабет, кивнув головой, произнесла:

– Понятно. Это серьезное обвинение, не так ли? А не приходило ли вам в голову, сэр Галаад[3], что вы вовсе не являетесь адвокатом по уголовным делам?

– Я сказал ей об этом. Но я собираюсь найти кого‑нибудь, кто смог бы защитить ее.

– Ты сможешь сделать это и отсюда, – сказала она, гася сигарету.

Но Спенсер покачал головой:

– Нет, не смогу. – Он знал, что должен быть там. Может быть, просто для того, чтобы встретиться с ней. Она позвонила ему, будучи в совершенном отчаянии, и он не собирался бросать ее в беде. Единственный раз ему выпал шанс по‑настоящему помочь ей. На карту поставлена ее жизнь, и, что бы за этим ни последовало, он просто обязан помочь, если даже ему самому придется вести процесс. – Завтра утром я улетаю.

– На твоем месте я бы не стала этого делать. – Она внимательно посмотрела на него, и ему показалось, что в ее голосе прозвучала скрытая угроза. Но его решение ничто не смогло бы поколебать.

– Я должен это сделать.

Она произнесла очень спокойно:

– Если ты уедешь, я разведусь с тобой. – Еще год назад он только и мечтал об этом, а сейчас она решила пригрозить ему таким образом. Но ему уже все равно, что она сделает или скажет. Спенсер знал – он полетит в любом случае.

– Мне очень жаль это слышать.

– Неужели? – Она становилась спокойнее с каждой минутой. – Тебе, конечно, этого очень хотелось бы. А как насчет мисс Уайтт? Как она себя будет чувствовать в этом случае?

– Единственное, что она сейчас чувствует, это страх, Элизабет.