— Последняя пятница мая, — произнесла я наконец.

— Это последний день экзаменов?

— Да. Это значит, что во дворе будет множество машин, приехавших, чтобы забрать учеников домой. В толпе я легко смогу ускользнуть. Родители... они решат, что я уехала с Ракелью или еще с кем-нибудь, а это даст нам несколько дней форы до того, как они начнут меня искать. — Несмотря ни на что, я не сомневалась, что они не оставят меня в покое. — Я могла бы сбежать и сегодня... и хотела бы, но они сразу заподозрят неладное. Если мы дождемся последней пятницы мая, у нас будет большое преимущество.

— Значит, всего один месяц.

— И тогда мы всегда будем вместе.

— Я хотел сказать, что у меня есть месяц, чтобы решить, что мы будем делать потом, — объяснил Лукас. — Но я все улажу. Обещаю, Бьянка, я буду о тебе заботиться.

Я откинула его взлохмаченные волосы с лица.

— А я буду заботиться о тебе.

Вдалеке что-то треснуло. Мы резко выпрямились, но, к моему облегчению, это была всего лишь ветка. Однако мы оба вспомнили, как опасно для Лукаса находиться тут.

— Тебе нужно уходить, — сказала я. — Прямо сейчас.

— Ухожу. Я люблю тебя. — Лукас грубо поцеловал меня, так, что заболели губы.

Руки его сжали мои бедра, и мне захотелось никуда его не отпускать. Но когда он отодвинулся, я позволила ему уйти. Он побежал в лес, не оглядываясь. Я понимала, откуда у него на это силы. Легче сказать «до свидания», если это ненадолго.

Май стал для меня лучшим месяцем моей жизни, во всяком случае поначалу.

Дни были всего лишь клеточками в календаре, которые я перечеркивала красным крестиком. И каждый день приближал меня к Лукасу и свободе. На уроках я грезила наяву, и меня часто одергивали — не только миссис Бетани, но и другие учителя. Но какое мне было до них дело? Даже если я провалю все экзамены до единого, вряд ли я вернусь сюда, чтобы забрать свой табель. Куда проще было смотреть в окно и мечтать о Лукасе, поигрывая обсидиановым кулоном на шее, чем сосредоточенно думать о Генрихе V.

Время от времени на меня нападали странные сомнения. Теперь я не поступлю в колледж. Как мы будем поддерживать связь с Виком и Ракелью? Увижу ли я когда-нибудь Балтазара? Смогу ли забрать свой телескоп? Но все это не имело никакого значения по сравнению с выбором: побег из «Вечной ночи» или «судьба», уготовленная мне родителями и учителями. У меня был всего один шанс вырваться на свободу и быть с парнем, которого я любила. И я собиралась его использовать.

Я даже начала складывать те немногие вещи, что взяла с собой в жилище миссис Бетани. Именно этим я и занималась, когда как-то вечером в середине мая меня испугал стук в дверь.

Кто бы это мог быть? Быстро затолкав наполовину уложенную сумку под кровать, я торопливо вышла в гостиную и крикнула:

— Заходите!

Вошла миссис Бетани, как всегда величественная, в длинной черной юбке и серой блузке с высоким воротником.

— Какая нелепость, — произнесла она, обращаясь к самой себе. — Стучаться в собственную дверь!

— Миссис Бетани, здравствуйте. Вам что-нибудь нужно? — «Если ей помочь, она быстрее уберется отсюда», — подумала я.

Не остановившись, миссис Бетани проплыла мимо меня в спальню.

— Мне нужно забрать кое-какие вещи. И я хотела убедиться, что вы не забываете поливать мои фиалки.

— Вообще-то они растут просто прекрасно.

— Вижу. — Миссис Бетани замерла и уставилась на стену. — Что это, ради всего святого, за кошмар такой?

— Вы про артпроект? Это один из коллажей Ракели.