Как только силуэт в прицеле вырос, он вдавил гашетку огня. Пропитавшийся человеческой ненавистью, корабль трясся, выпуская заряд за зарядом. От обшивки идущего впереди звездолета летели клочья, он попытался сманеврировать, но Ларсен не зря считался лучшим пилотом этого сектора галактики. Если бы не Великая Анархия, разбившая человечество на отдельные кланы, на местные "княжества", он мог бы учить других летать. И не был бы пилотом рейдера, перевозившего из одной звездной системы в другую нужные людям грузы. Он выучил бы на пилота своего сына. Щедро бы делился своим искусством со всеми.

    Но и Ларсен, и его сын имели несчастье родиться не в то время. И потому пилот давил на гашетку огня, и ему было безразлично - развалится судно на куски или нет. От убийцы, висевшего в рамке прицела и безрезультатно пытавшегося сманеврировать, по-прежнему летели обломки. Вот наконец пушка Ларсена пробила броню, и снаряды начали крошить начинку корабля.

    Огромная вспышка залила экран лобового обзора. Было ли это топливо, или взорвались баки с кислородом, пилот не успел подумать. Руки автоматически дернули штурвал вверх, надеясь погасить ударную гравитационную волну. Обшивка грузовика стонала, мониторы выходили из строя один за другим. А Ларсен молился о том, чтобы уцелел ходовой обзорный экран, потому что еще оставался другой убийца.

    Пилот обнаружил второй корабль довольно быстро. Тот стремительно уходил в сторону светила, надеясь спрятаться в сияющей короне звезды, сбить с толку как человеческие глаза, так и локаторы преследовавшего его рейдера.

    - А-а-а! - рычал Ларсен в рубке грузовика. Еще совсем недавно он мотался между планетными системами и ни за что не желал поступать на службу в военный флот. Еще вчера его знали как самого веселого балагура в эфире... Он был мужем и счастливым отцом. А сейчас он догонял второго убийцу и не думал о том, что будет после того, как корабль бандитов исчезнет навеки. Он лишь выжимал из двигателя предельную мощность, уверенно контролируя растущий силуэт в прицеле. Залп! Пушка дернулась несколько раз и захлебнулась. Запас снарядов был израсходован.

    Пилот вывел двигатели на форсаж и застыл. Через несколько минут убегавшее судно заполнило собой весь обзорный экран. Ларсен хорошо видел работающие двигатели, вращающиеся антенны радаров, растущую на глазах рубку управления. Вот уже различимы царапины на корпусе, разбитые иллюминаторы. Удар!

    Обшивка беглеца, словно вспоротая гигантским ножом, раскрылась. И в этот миг страшная волна крутанула оба корабля - взорвались кислородные баки. Звездолеты развалились на части, вспыхивая. Ларсена выбросило из ходовой рубки вперед, шлем на его скафандре автоматически защелкнулся, как только давление стало падать. Сквозь толстое стекло пилот увидел, как из ходовой рубки корабля-убийцы выбросило человека. Его крутило в пространстве, руки и ноги нелепо болтались, как если бы кто-то не переставая дергал за ниточки, пришитые к тряпичной кукле.

    Тряпичную куклу несло навстречу фрагменту разбитого судна. Скафандр чиркнул по острой, разлохмаченной взрывом кромке обшивки. Через миг в стекле гермошлема мелькнули наполненные ужасом глаза, легкое, невесомое облачко кислорода выскользнуло из чужого скафандра, превращаясь в кристаллики, а затем что-то лопнуло в этих лоскутьях, как воздушный шарик. Во все стороны поплыли застывающие кровавые сгустки... Ларсен потерял сознание.

    Спустя несколько часов его тело подобрал санитарный корабль. Крейсера армии и спасатели прибыли в систему после того, как замолчали все передатчики Сонаты. Сигнал SOS - тот, что в авторежиме передавал скафандр Ларсена, - оказался единственным, который смогли засечь чуткие пеленгаторы. Пилот грузовика был первым и последним, кого увозил на борту санитарный корабль.