Тогда он решился. Он уже понял, откуда она, трудно было не понять, когда все признаки налицо. Тем более что еще день назад он беседовал о таких, как она, с кореллианским капером (ну, может, он и был честным космолетчиком, только никто никогда не слышал о кореллианах, честно зарабатывающих себе на жизнь). Так вот тот человек сказал, что их узнаешь с первого взгляда. А если все-таки сомневаешься, просто спроси — они не умеют врать.

Анакин набрал в легкие побольше воздуха и спросил: — Ты ангел?

Девчонка смутилась.

— Что? + Ангел, — повторил Анакин. — Они живут на лунах Иего, я так думаю. Они — самые прекрасные создания во вселенной. Они добрые и хорошие, и такие красивые, что даже пираты плачут, как дети, увидев их. Девчонка мотнула косичками:

— Никогда не слышала о таких, — призналась она. И смутилась.

— По-моему, ты ангел, — убежденно сказал Анакин (надо же, кореллианин был прав, ангелы действительно не умеют обманывать). — Может быть, ты просто этого не знаешь.

— Какой ты смешной, — сказала она, и получилось совсем не обидно. — Откуда ты все это знаешь?

— Слушаю. Что говорят пилоты и торговцы, которые заходят к Уотто, — он кивнул на выход во двор.

Девчонка посмотрела туда. Ее спутник о чем-то спорил с хозяином, видимо, не сошлись в цене.

— Знаешь, я тоже пилот. Когда-нибудь улечу отсюда насовсем.

Девчонка подошла к стойке, провела по ней ладонью, как будто размышляла, не присесть ли ей рядом с Анакином. Он был бы рад, но она осталась стоять.

Потом спросила: + Ты давно появился здесь? + Я был тогда еще совсем маленьким, года три, я думаю, — он отложил трансмиттер. Все равно чистить там было больше нечего. — Нас продали Гардулле Хатт, а она проиграла нас Уотто на гонках. Но здесь мне нравится больше.

Кажется, она изумилась. + Так ты раб? + Анакин строго посмотрел на нее. + Я человек! — сказал он.

Девчонка смутилась и даже расстроилась. Зря я так, тут же подумал Анакин. Ангелы не могут знать наших проблем. Им простительно ошибаться.

— Извини меня, — попросила девчонка. — Я здесь недавно и совсем ничего не знаю. Тут все так странно.

— Мне странной кажешься ты, — признался он. — Меня зовут Анакин.

Девчонка вновь улыбнулась и накрутила на палец кончик одной из своих косичек.

— А я — Падме Наберрие, — сказала она. За беседой они совсем позабыли о негуманоиде, но оказалось, он и сам способен напомнить о себе. Сначала он тихо бродил по лавке за полками, но, не забыв о наказе не трогать тут ничего, лапы никуда не совал. Разве что только нос. И тем самым носом столкнулся с круглой металлической коробкой. Коробочка со щелчком подскочила, выпустив манипуляторы из-под крышки-полусферы. Негуманоид с возмущенными йопля-ми погнался за дроидом, тот ловко уворачивался, и урчание его сервомоторов подозрительно напоминало хихиканье. Вместе они перевернули пару ящиков и угрожали обрушить еще и полку с помятыми запчастями к ховеру (Анакин разобрал его недавно и пока еще не удосужился собрать обратно).

— Ударь его по носу! — посоветовал Анакин.

Странный гость последовал совету, как следует врезав кулаком туда, где у дроида предполагалось быть «носу». Робот тут же втянул манипуляторы под шляпку и затих. Анакин и девочка одновременно рассмеялись.

— Я на тебе женюсь, — вдруг сказал Анакин, оборвав смех.

Девчонка тоже перестала смеяться, зачем-то потрогала свои волосы и широко улыбнулась.

— Я серьезно. + Ты все-таки странный, — сказала она. — Только боюсь, что я не могу выйти за тебя… + Анакин, — подсказал он.