Глазки Зауггуга блеснули торжеством.

— Моя взяла, коп! — взвизгнул он — Теперь ты труп!

Вырвавшись из рук опешившего Дарта, он выдернул нож и снова вонзил его почти в то же самое место.

— Получи, получи, глупец! — визжал он, нанося беспорядочные удары и скаля в победной ухмылке рот. — Почему я раньше не догадался воспользоваться этим подарком Адептов?… А ведь я знал, что металл, из которого он сделан, обладает удивительными свойствами… Например, может убивать таких, как ты… — Бандит захохотал, видя, что Дарт с опустившимися руками отступил назад. — Перед смертью ты должен понять одно: против силы Адептов не попрёшь, и этот нож — лучшее тому доказательство!

Опомнившийся комиссар, наконец, оттолкнул от себя Зауггуга, который только что в очередной раз вонзил в него нож.

Затем, взявшись обеими руками за рукоятку, он извлёк нож из раны. Она тут же затянулась. Он даже не успел заметить, как это произошло. Там, где только что сидело лезвие, не осталось и лёгкой царапины.

Он обернулся к Зауггугу.

— Я не мёртв, как видишь, — медленно проговорил карриорец и отбросил нож в сторону. — Изобретение Адептов не сработало против меня.

У бандита подкосились ноги.

— Как я тебя ненавижу, проклятый коп, — на его поросячьем лице отразился страх. — Жаль, что я не прикончил тебя на планете гаргов, куда ты спустился в челноке лишь с двумя провожатыми… Твоё счастье, что я был занят погрузкой добычи…

— А я мог захватить тебя на орбите Ирвиса, — возразил Дарт. — Да и сейчас, у твоего астероида, тебя спасла лишь дюжина неисправных антенн.

Он подошёл к Зауггугу, сорвал с него ремень и связал им ему руки. Бандит мог в любой момент покончить с собой, отключив силовую защиту, а это не входило в планы комиссара. Мгновенная смерть была бы слишком лёгким наказанием для преступника, наслаждавшегося мучениями своих жертв.

— А теперь давай рассказывай, что представляет собой Рассадур, — потребовал Дарт. — Где он находится? Кто такие Адепты? Кто такие Владыки Тьмы? Выкладывай всё, что знаешь.

— Информацию я передам только Генеральному прокурору в обмен на гарантии сохранения жизни, комфорта и безопасности, — провыл людоед.

— Ладно, — мрачно молвил Дарт. — Тогда пойдём.

Он сгрёб жидкие волосы бандита в кулак и поволок его из каюты.

Они вернулись в хвостовую часть звездолёта, где зияла пробоина. В неё ещё просачивалось пламя от затухающего сопла, раскаляя пол и стены. Металлические края пробоины были оплавлены добела, дальше от краёв по полу разливался багрянец, ступить на который без специальной огнеупорной обуви было невозможно. Дарт шагал по нему босыми ногами, уже забыв о том, чего он в прежнем своём, человеческом, качестве должен был опасаться. Зато Зауггуг, которого он придерживал на весу, заревел диким рёвом: на бандита повеяло жаром от раскалённого пола.

Дарт бросил его себе под ноги, и тот скрючился, заизвивался от резкой боли. Как и рассчитывал комиссар, портативная силовая установка не могла полностью защитить бандита, она была лишь способна отсрочить его гибель, не дать ему изжариться сразу. Пройдёт ещё полчаса, прежде чем огненное пекло убьёт его окончательно. А этого времени как раз хватит до прибытия полиции.

Взяв Зауггуга за тонкую шею, он оторвал его от пола.

— Ну что, гнойная водоросль, теперь ты расскажешь мне о Рассадуре и Адептах?

— Клянусь, я почти ничего не знаю, — слезливо заверещал людоед. — Я родился на планете Иппиульт, на самой окраине созвездия Деки… Моя планета ещё до моего рождения подпала под власть Империи, и мы все, все иппиультцы до единого, обязаны были подчиняться воле Адептов…

— Адепты — это жители Рассадура?

— В точности это никому не известно, но говорят, что да.