В Хорикон вошли около полудня; берега неожиданно разошлись и вместо легкой речной ряби в борт челнока хлестнула низкая упругая волна с грязно-серой шапкой пены на макушке. Над восточными отмелями она была повыше, а едва Воины отгребли на место поглубже, пена пропала. Челнок теперь заметно покачивался.

Устья Батангаро раньше, чем стемнело бы, достичь не успевали, поэтому решили заночевать на одном из островов, благо были они холмистыми, не то что болотистые берега. Лот, орудовавший веслом, отвернул немного влево и скоро стена опоки пропала из виду. Вокруг, сколько выхватывал из тумана глаз, плескалась свинцовая вода Хорикона, и только спустя два часа впереди проступили смутные очертания острова.

Он был скалист и неприступен, но Воины знали, что с северной стороны есть удобная бухточка, где можно высадиться на берег. Осталось только обогнуть крутой мысок, похожий на клюв совы.

Повинуясь уверенной руке Лота челнок плавно разрезал озерные волны. Скоро бухта приняла его, вобрала вместе с путниками. Вода здесь была спокойнее, да и ветер не так чувствовался, отсеченный скалами. Лот правил к едва заметной расщелине, где обычно взбирались на гребень по неровностям камня. Демид на носу пошевелился и привстал, готовый первым высадиться на островок.

К темноте палатка уже стояла, а огненный камень пылал в небольшом углублении на скале. В этот раз за водой далеко ходить не пришлось — зачерпнули прямо из озера, так что Демиду даже не представилось повода поворчать.

Уже собирались укладываться спать, когда к костру вышел седой старик в ослепительно-белом плаще.

— Доброй ночи, Воины.

Мирон сразу понял, что это траг. Белый цвет — их цвет, а больше никто в Шандаларе не стал бы разгуливать, облачившись в белый плащ. Ведь грязно, белое сразу стало бы серым.

— Ты — траг? — спросил Лот. По его тону нетрудно было понять, что рыжий Воин нисколько не сомневается.

— Да, — ответил старик спокойно. — Сядем. Пришла пора объясниться.

«Наконец-то, — подумал Мирон. — Вмешались.»

Они расселись вокруг огня. От скал тянуло холодом, даже сквозь подстилку из шкур.

— Задавайте вопросы, — разрешил старик. Траги всегда так: ничего особо не рассказывают, но на вопросы отвечают. Мирону казалось, что они постоянно опасаются сболтнуть лишнего. Но что траги могут скрывать от Воинов? Мирон не понимал.

— Вопрос один: что происходит? — Лот старался быть кратким.

— То, чего боялись, но ждали: пришли деммы.

— Кто они?

— Существа с изнанки Мира. Но они считают, что это мы с изнанки.

— Поподробней насчет Мира, пожалуйста, — попросил Лот. — Что такое — изнанка? Где она расположена?

Траг вздохнул. Наверное, он не понимал, как можно не знать таких простых вещей.

— По-вашему, как выглядит Мир со стороны?

— Шар, — пожал плечами Лот. — Мир похож на огромный шар, это и дети знают. Мы живем на его поверхности.

— Правильно, — подтвердил старик. — Деммы живут на внутренней его поверхности.

— Значит, Мир — полый?

— Нет. Я же не сказал, что деммы живут внутри шара. Внутренняя поверхность нашей части Мира совпадает с их внешней. Совпадает, но не является ею. Как бы вам объяснить... Представьте песочные часы. Один сосуд — во власти людей, второй — дом деммов. Теперь попробуйте совместить оба сосуда, наложить один на другой, вывернув предварительно любой из них наизнанку. Представьте себе, что они станут существовать в одном и том же месте, никак не влияя друг на друга, независимо.