— Наоборот! — выдохнул Хекли. — Надо же!

Знаки рассматривали еще несколько минут, но больше отличий не нашли.

— Вы наблюдательный человек, Гейч, — сказал настоятель Уордер. — Удивительно наблюдательный.

Учитель польщенно опустил взгляд.

Мирон подумал, что не каждый бы догадался разглядывать цепочку, а не Знак. Он даже не был уверен, догадался бы сам.

Протянув руку за своим Знаком Мирон на мгновение смешался — какой из двух выбрать? Но замешательство быстро прошло. Конечно же вот этот, еще хранящий тепло его тела. Лот тоже вернул Знак на место, себе на шею. Два оставшихся Даки упрятал в шкатулку, принесенную служанкой.

— Я продолжу, с вашего позволения, — возобновил рассказ Даки. — Мне кажется, в Шандаларе не все ладно. Люди с хуторов на болотах Скуомиша рассказывают о невиданных ранее животных. Часто просто огромных. Поначалу я было решил, что это всего-навсего байки, но когда из разных мест стали доходить схожие сообщения...

Демид вскочил.

— Что такое? — повел бровями Даки.

— Да мы с Мироном сами видели! Чудовище, ей-право! Громадное, ростом с башню мэрии, ходит на задних лапах... На тритона похоже, только большое. А еще следы видели, но другого, тоже большущие...

— Стоп, Демид! — прервал его мэр. — Опиши-ка его поподробнее.

Бернага поморщился.

— Лучше я нарисую.

Даки крикнул в сторону двери:

— Перо и бумагу!

Рисовал Демид совсем недолго; самые нетерпеливые — учитель и Хекли — даже покинули места за столом и встали у него за спиной, выглядывая из-за плеч.

— Вот, — Демид прекратил водить пером по желтоватому листу. — По-моему, похоже. А, Мирон?

Шелех, протянув руку, взял рисунок. Всмотрелся.

Рисовал Демид отменно: несколькими скупыми, но уверенными штрихами он сумел передать и безграничную мощь вздувшихся мускулов, и незавершенное движение зверя. Так и казалось, что тот вот-вот оживет и уйдет вглубь листа бумаги, растворится в белесой мгле, как в тумане.

— Ну и ну... — протянул Мирон. — Не отличить. Ты художник, однако!

Мэр оторвал мундштук трубки от пухлых губ и ткнул в область холки нарисованного чудища.

— А это что?

Демид потупился.

— Это всадник. Мы не рассмотрели — человек ли.

Повисла осторожная тишина.

— Мирон? — Даки вопросительно уставился на Воина.

Шелех ответил не сразу.

— Что-то такое мы видели. Точнее, кого-то. Я не разглядел... темно было... И туман. В общем, я не уверен, но отрицать не могу.

— А я уверен, — вмешался Демид. — Зверем кто-то правил. Даже упряжь видна была. Вот...

Он дорисовал длинный повод от морда к неясной фигуре, едва намеченной парой линий.

Даки долго изучал рисунок.

— Интересно, — изрек он. — А мне один фермер рассказывал о другом звере. Вот о таком...

Перо перекочевало к трактирщику. Рисовал он похуже Бернаги, но изобразить существо с очень длинными шеей и хвостом, четырьмя колонноподобными ногами, крошечной головкой и массивным телом вполне сумел.

— И что поразительно: фермер упоминал о седоке, — Даки вдруг заговорил, ловко подражая интонациям Мирона, — не уверен, говорит, не разглядел, темно, туман, но, говорит, очень похоже.