Мирон усмехнулся. Мэр докурил и теперь выколачивал пепел из трубки, постукивая о край тарелки.

— Что еще странного в Шандаларе?

Каждый задумался, тасуя воспоминания, как карты.

— А разве сам Шандалар не странен? — сказал вдруг учитель. — Вечный дождь, холод. Не зима, не весна, не осень...

— При чем здесь это? — всплеснул руками Хекли.

Учитель вздохнул.

— Не знаю... Но ведь не всегда так было. Раньше и у нас случалось лето. Каждый год...

Закончит он не успел: в дверь настойчиво постучали.

— Да, войдите! — пригласил Даки. Если кому-то позволили побеспокоить хозяина, дело непременно неотложное. Даки своим людям доверял.

Вошел бородатый мужчина в мокрой куртке; шапку он держал в руке. С нее капало на гладко струганные доски пола.

— Приветствую лучших людей Зельги!

— В Зельге все хороши, — с достоинством ответил мэр. — Здравствуй и ты.

— Я — торговец из Турана. Меня зовут Сулим и знают меня везде.

Даки кивнул — торговец и впрямь был известен многим и обладал безупречной репутацией.

Тем временем Сулим продолжал:

— Я слыхал, что вы покупаете такие вещи, почтенный Дакстер.

Он протянул хозяину таверны кулак и медленно разжал его. На ладони лежал Знак Воина.

— Ос, Инг, Хагал, — прочел кто-то руны.

Демид Бернага вскочил. Во второй раз за сегодня.

Такие руны были высечены на медальоне, что висел сейчас у него на шее.

Даки пригласил гостя к столу широким взмахом руки и сказал:

— Да, Сулим. Я покупаю такие вещи. Назови свою цену.

Голос его оставался твердым.

А дожди не прекращались. Реки выходили из берегов, возникали новые русла, бесчисленные озера — гордость Шандалара — расползались, словно кляксы на рыхлой бумаге. Сырые луга затапливались, поля медленно, но верно, превращались в болота. Уровень моря поднялся сначала на локоть, потом на второй... Пристани Зельги, Тороши и Эксмута ушли под воду. Оставшиеся несмотря на невзгоды горожане построили новые, но и эти продержались лишь год, прежде чем навсегда скрылись под волнами. Влага была везде — вверху, под ногами, на западе, востоке, юге... Лишь на севере царил холод похлеще, владыка Стылых Гор.

А Шандалар, Озерный край, окутался густыми туманами, спрятался от Солнца за непрошибаемой пеленой туч. Реки и озера смыкали свои воды, прокрадывались в покинутые деревни, рождая лабиринт проток, стариц, заливов. Редкие островки ютили обезумевших животных, худых и дрожащих от холода. Могучие шандаларские боры гнили на корню, рушась в податливые мутные потоки.

Страна умирала на глазах. Даже те, кто не сбежал в самом начале, стали подумывать об отъезде. И именно в то время несколько безумцев решили не дать ей умереть.

Не думайте, что это было легко.

Гоба Уордер, настоятель.

Приход Зельги, летопись Вечной Реки, год 6755-й.

Даки грустно вздохнул, глядя на Воинов. Оставалось лишь немного выждать: в воздухе пахло переменами.

Однако Мирон не предполагал, что ждать придется так недолго. Цимарцы только-только завели речь о новостях на юго-восточном побережье, третий бочонок едва успели откупорить...

На плечо Шелеху легла чья-то легкая рука. Он обернулся — у стола возник монах с архипелага, кутающийся в длинный плащ. Лицо монаха рассмотреть не удавалось, глубокий и низко надвинутый капюшон рождал густую, как шандаларские ночи, тень.

— Два слова от настоятеля Ринета. Прошу к хозяину.

Мирон встал, поклонился цимарцам и поднялся вслед за монахом на второй этаж. Комната Даки располагалась в самом конце узкого коридора.