— Ну и дай.

— Не, он теперь через кого-то из прокурорских вопросы решает. Мигом нахлобучат. — Андрей вздохнул. — На неделе фура с сахаром придёт, надо будет разгрузить.

— Разгрузим.

Мы ещё немного посидели, допили пиво и двинулись домой. Но к себе во двор я не свернул, зашагал вместе с Андреем к соседнему дому.

— Ты чего? — удивился он.

— К Татарину зайду. Дело есть, — пояснил я и усмехнулся: — О, на ловца и зверь бежит!

Бежать Саня-Татарчонок не бежал, но шёл быстро, втянув голову в плечи и сунув руки в карманы лёгонькой болоньевой куртки. Рядом топал в фуфайке его закадычный дружок Коля.

Я свистнул, пацаны оглянулись, заметили нас и повернули навстречу. Андрей поздоровался на ходу и задерживаться не стал, а вот я поинтересовался:

— Куда ломитесь?

— В каморе бухаем, — неопределённо махнул рукой куда-то за спину Санёк.

— Рома башляет, мы за водкой ходили, — пояснил его приятель, шмыгнул носом. — И ещё там авторитетный ваш с ним пришёл.

— Авторитетный? — не понял я.

— Костя Чиж.

— А! — понимающе протянул я и перешёл к делу. — Слушайте, вы летом у Бунькова «Спектрум» брали, не заиграли его ещё?

Пацаны переглянулись.

— Не, — ответил Саня без особо уверенности в голосе. — Лежит. К родакам его подойти не решились, не до того им, а продать — стрёмно. А чё?

— Я б выкупил.

— Нормальная тема, — оживился Татарин. — Правда, мы почти на все кассеты музыку записали, только самые крутые игры оставили.

— По деньгам что? — уточнил я, останавливаясь у подъезда. — Пятёрки хватит или мало?

Невеликую сумму я назвал только для начала, но неожиданно торга не вышло.

— Пойдёт, — кивнул Санёк.

Мне даже как-то неудобно стало, но ларчик просто открывался.

— Может, на работу в киоск нас возьмёте? — предложил Коля.

Я хмыкнул.

— Рома уже растрепал?

— Ага.

— Завтра к часу подваливайте, с Димой Воробьёвым поговорим, и ясно будет. Знаете, куда идти?

— Найдём, — кивнул Саня. — «Спектрум» сразу заберёшь?

— А чего тянуть?

— Покурю пока, — предупредил Коля и остался на крыльце.

Мы зашли в подъезд, а уже в лифте Татарин вдруг встрепенулся.

— Да, Серый! Я вчера Поляка встретил, они из Казахстана вернулись!

По спине пробежал холодок, а мошонку так и вовсе подвело от недоброго предчувствия, и я невпопад спросил:

— Все вернулись?

Саня озадаченно глянул на меня и кивнул.

— Да вроде все. — Он отпер дверь и скрылся в квартире, а минут через пять вышел с пластиковым пакетом. — Держи. Тут компьютер, джойстик и все кассеты, которые остались.

Я отсчитал пять тысяч, отдал их в обмен на «Спектрум».

— Так мы завтра подойдём? — уточнил Татарин.

— Само собой! Договорились же.

На обратном пути я заскочил в гаражный кооператив и забрал из тайника три сотни долларов; пришлось копаться в снегу и потом накидывать его обратно. Когда дома сунул руки под кран, едва тёплая вода обожгла кожу почище кипятка.

Но что замёрз как цуцик — плевать, угнетало совсем другое. Как-то привык к спокойному и размеренному житью-бытью, а тут просто-таки сердце не на месте. Подмораживает всего. И не заболел, вовсе нет — это нервное.

Поужинал макаронами по-флотски, выпил две кружки чая — не помогло. Позвонил Зинке — та оказалась занята. Не везёт, так не везёт.

Но зато явился Лёня Гуревич, приволок на пару со своей спортивной подружкой не такую уж и лёгкую аппаратуру.