ПОСЛЕДНИЙ ОПЛОТ

В церкви разрушенной в латы закованный рыцарь,

Из гроба восстав, с последней постели поднявшись,

С лязгом железным по плитам разбитым ступая…

Его пальцы замерли на клавишах. Ему почудилось, что он всем телом ощутил порыв сырого, холодного ветра. Стряхнув с себя мимолетное оцепенение, он продолжал:

К провалу окна подошел, чтобы вокруг оглядеться.

Видит он – землю, плотным окутав покровом,

Серый туман от взоров надежно упрятал,

Слышит он – павших хозяев покинув,

Их голоса безутешно стонут, в тумане блуждая.

Он подумал, что само Время неожиданно налетело на него порывом ветра и продувает насквозь все его тело, и плоть, и кости. И сейчас он слышит звуки этого ветра, из них рождаются его стихи. Пальцы Хэла снова пришли в движение.

Верный конь, у ограды часовни траву отыскавший,

Поднял голову в шрамах, травинки на землю роняя,

Стукнул о камень копытом, забряцавши сбруей.

«Мир, – рыцарь молвил, – сегодня с врагами

Сражаться не будем.

Поле битвы туман непроглядный окутал,

Ветер яростный волны на берег бросает,

И врагам ненавистным, и нам для сраженья помеха.

Отдыхай. Воевать мы сегодня не станем».

Снова друг боевой о камни копытом ударил,

Камни гулким набатом в ответ на удар отозвались,

«Ну, скачи же скорее!» – они прогудели. И рыцарь,

Сев в седло, тихим шагом пустил скакуна. На войну.

Мелодичный звонок видеотелефона вернул его к реальности. Хэл рефлекторно протянул руку к клавиатуре.

– Кто это?

– Это я, Аджела. – Ее голос, как бы проникавший сквозь космический вакуум и светящиеся строчки его стихов, звучал ясно, был наполнен теплотой, и это окончательно вернуло его к окружающей действительности, из которой его увели недавние воображаемые странствия. – Пора обедать, если тебя это интересует.

– Ах, да. Конечно, – сказал он, одновременно нажимая клавиши. Стихотворные строчки пропали, вместо них появилось лицо Аджелы, заслонив собой изображения звезд.

– Ну а как твое общение с Энциклопедией? – спросила она, улыбаясь. – Оно оказалось полезным?

– Весьма полезным, – ответил он. – Спасибо.

– А где бы ты хотел пообедать?

– Где угодно, – отозвался Хэл. И поспешно добавил:

– Только чтобы там было тихо.

Она засмеялась:

– Самое тихое место – это, наверное, как раз то, где ты сейчас находишься.

– Тогда – любое тихое место, кроме моей комнаты.

– Хорошо. Мы пойдем в ту столовую, куда я тебя водила в первый раз. Я попрошу, чтобы нам выделили отдельный столик где‑нибудь в стороне и никого поблизости от нас не сажали. Давай встретимся там через пять минут, у входа.

К тому моменту когда Хэл разобрался с клавишами, чтобы переместить свою комнату ближе к столовой, и подошел к условленному месту, Аджела уже ждала его там. Пока он шел коротким коридором, отделявшим теперь его комнату от столовой, ему вдруг пришло в голову, что сейчас он, наверное, увидит Аджелу в последний раз перед своим отлетом. За прошедшие два дня ее место в сознании Хэла существенно изменилось: из некоей абстрактной сотрудницы Энциклопедии, пребывающей вне круга его интересов, она превратилась в знакомого и далеко не безразличного ему человека.

Результатом этого стало обостренное восприятие всего, что было связано с ней.