Изменить размер шрифта - +

– О, я была уродцем, – ответила она.

– Уродцем? – Мысленно он сам иногда называл себя так. Но он не представлял себе, каким образом подобное определение могло быть связано с таким человеком, как она.

– Ну хорошо. Скажем, я была одной из уродцев, – пояснила она. – Мы сами так себя называли. Ты когда‑нибудь слышал о маранском экзоте по имени Падма?

– Падма… – Он нахмурился.

Имя звучало как будто знакомо; похоже, он действительно слышал его из уст Уолтера или кого‑то другого из его учителей, но и только. Его память, так же как и все остальное в нем, была развита почти до совершенства. Если бы ему что‑либо рассказывали о таком человеке, он обязательно бы припомнил это. Но сейчас, обшаривая» самые потаенные уголки своей памяти, он не нашел об экзоте по имени Падма никаких сведений.

– Сейчас Падма очень стар, – продолжала она. – Но прежде он регулярно посещал каждый из четырнадцати миров, отправляясь туда как представитель то Мары, то Культиса. Его деятельность восходит ко временам Донала Грима. В сущности, именно поэтому я и оказалась здесь.

– Он такой старый? – Хэл уставился на Анджелу. – Ему, должно быть, больше лет, чем Таму.

Она вдруг сразу стала серьезной. Улыбка исчезла с ее лица, из голоса пропали веселые нотки.

– Нет, он моложе. Но всего на несколько лет. – Аджела покачала головой. – Говорят, что даже в молодости он выглядел как человек, не имеющий возраста. И он уже в то время был выдающейся личностью. Достаточно долго Там считал, что Падма старше его. Но на сегодняшний день в Абсолютной Энциклопедии не зарегистрировано никого старше ста восемнадцати лет. Таму сейчас сто двадцать четыре. Жизнь в нем поддерживает лишь его собственная воля.

Хэл слышал в ее голосе обращенный к нему призыв понять Тама. Ему хотелось сказать ей, что он постарается, но он снова не решился произнести слова, которые могли бы вселить в нее неоправданные надежды.

– Понятно. Но вы начали рассказывать, как попали сюда, – вместо этого произнес он. – Вы назвали себя одним из уродцев. Что это значит? И какое отношение имеет ко всему этому Падма?

– Все началось после его конфликта с Доналом Гримом. Позже, размышляя над случившимся, Падма пришел к заключению, что из‑за излишней самонадеянности, которую отчасти можно было объяснить молодостью, не сумел заметить нечто важное, а именно: Донал обладал весьма ценными и, как он отмечал впоследствии, исключительно важными качествами в свете тех поисков, которые экзоты проводили на протяжении трех столетий. Это были собственные слова Падмы, произнесенные им на Ассамблее обоих Экзотских миров сорок лет тому назад. Донал, возможно, являлся тем выдающимся представителем человеческой расы, чье появление уже давно предсказывали.

Хэл нахмурился, пытаясь осмыслить услышанное. О Донале он знал из курса общей истории и из рассказов Малахии. Но Донал, несмотря на его выдающиеся достижения, никогда не производил на Хэла достаточно сильного впечатления. Из всех Гримов, живших на Дорсае в Форали, его воображение больше всего занимали Ян и Кейси – Донал приходился им племянником, – а также суровый, израненный в сражениях Ичан Хан, его отец. Но ощущение потребности вспомнить что‑то, связанное с именем Падмы, продолжало беспокоить его в самой глубине сознания.

– Падма, – продолжала тем временем Аджела, – чувствовал, что мы, экзоты, должны продолжить поиски того, чего, по всей видимости, не сумели разглядеть в Донале. А поскольку Падма пользовался исключительным уважением – если у тебя учителем был экзот, то ты понимаешь, какой смысл вкладывается в слово уважение на Маре и Культисе, – и поскольку он предложил путь, идти которым еще никто никогда не пробовал, то было решено позволить ему провести эксперимент.

Быстрый переход