– И ты приглашаешь именно меня?

– Я не привык повторять дважды, – ответил Уилл. – Я предлагаю тебе работу. Принимай предложение или отказывайся.

– Но ты же недолюбливаешь меня! – удивился Хэл.

– Было. А теперь прошло, – пояснил Уилл. – Ну так что? Рабочее время идет. Я не могу торчать тут всю смену и ждать, пока ты примешь свое решение. Идешь со мной или нет?

Хэл глубоко вздохнул.

– Я не могу, – твердо сказал он. – Но все равно спасибо. Мне очень жаль.

– Значит, ты отказываешься?

– Да, отказываюсь. Но я благодарен тебе за то, что ты…

С Уиллом Нэнни произошла странная вещь. Неожиданно он начал смеяться, но выражение его мрачного лица при этом осталось прежним. Хэл в замешательстве уставился на своего собеседника, потом оглянулся и понял, что все остальные вокруг тоже веселятся. Он снова посмотрел на Уилла и увидел те же сомкнутые губы и тот же неприветливый взгляд. Прерывистые звуки, означающие смех и больше похожие на фырканье или хрюканье, исходили из длинного носа Уилла. Хэл снова оглянулся. Около него собралась вся бригада, шлемы у шахтеров были отброшены назад, они смеялись и, похоже, вовсе не собирались приступать к работе.

Джон, развлекавшийся вместе со всеми, стоял рядом с Хэлом, справа от него. Увидев, что Хэл смотрит на него, он сразу посерьезнел, и лицо у него сделалось почти таким же суровым, как у Уилла.

– Эх, черт с ним! – воскликнул он. – Наверное, мне пора дать тебе попробовать поработать резаком, если уж начали тут всякие посторонние ходить и уговаривать тебя перейти к ним из нашей бригады. Ну‑ка, ребята, давайте все за работу. Время бежит. А тебе, Уилл, желаю удачи в следующий раз.

– Думаю, теперь ты придешь к нам переманивать, к себе кого‑нибудь из моих, – проворчал Уилл. Он повернулся и пошел прочь, продолжая негромко посмеиваться.

Хэл взглянул на Джона и широко улыбнулся. Он начал понимать происходящее.

– Чему это ты так радуешься? – спросил Джон. – Ведь я могу сейчас выгнать тебя из бригады, и тебе не останется ничего другого, кроме как идти к Уиллу. Откуда я знаю, что ты не сговаривался с ним за моей спиной?

Хэл не ответил, только его улыбка стала еще шире.

– Ну ладно. Давай посмотрим, как ты будешь радоваться, когда проработаешь смену с резаком в руках, – сказал Джон. – Пошли‑ка на уступ.

Следом за бригадиром Хэл подошел к остальным резчикам. Они стояли лицом к стене, на каждого приходился участок скалы шириной с его собственное тело. Джон встал на левом краю, около боковой стены уступа.

– Надень шлем, – велел он. – Нет. Сперва надень шлем и только после этого бери в руки резак. Всегда действуй именно в такой последовательности. А теперь… – Тембр его голоса в переговорном устройстве комбинезона заметно изменился. – Внимательно следи за мной. Вначале не пробуй резать сам, только смотри, как это делаю я. Не сбрасывай шлема до тех пор, пока я не сниму своего. Когда увидишь, что я надеваю шлем, сразу же надевай свой. Постоянно следи за этим. Ты понял меня?

– Да, – ответил Хэл. От волнения его голос, который он слышал внутри собственного шлема, стал глуховатым.

Хэл в точности выполнил все указания Джона. Отвесная скала перед ним, так же как и перед каждым из них, была иссечена горизонтальными и вертикальными бороздами – следами предыдущей резки. Поверхность скалы покрывали рытвины различной глубины, остававшиеся на ней после того, как подрезанный со всех сторон кусок руды отделялся от гранитного монолита.

Джон поднял свой резак. Из ствола в стену, находящуюся примерно на расстоянии вытянутой руки от него, ударил тонкий золотистый луч видимого света, указывающий положение не видимого глазом режущего луча.