|
- Я согласен на все, что придет вам в голову. Пратт кивнул, и снова улыбочка раздвинула уголки его рта, а затем медленно, очень медленно, не спуская с Майка глаз, он сказал: - Я хочу, чтобы вы отдали за меня вашу дочь. Луиза Скофилд вскочила на ноги. - Стойте! - вскричала она. - Ну уж нет! Это уже не смешно. Слушай, папа, это совсем не смешно. - Успокойся, дорогая, - сказала ее мать. - Они всего лишь шутят. - Нет, я не шучу, - уточнил Ричард Пратт. - Глупо все это как-то, - сказал Майк. Казалось, он снова был выбит из колеи. - Вы же сказали, что готовы спорить на что угодно. - Я имел в виду деньги. - Но вы не сказали - деньги. - Но именно это я имел в виду. - Тогда жаль, что вы этого прямо не сказали. Однако, если хотите взять свое предложение назад… - Вопрос, старина, не в том, брать назад свое предложение или нет. Да и пари не выходит, поскольку вы не можете выставить ничего равноценного. Ведь в случае проигрыша не выдадите же вы за меня свою дочь - у вас ее нет. А если бы и была, я вряд ли захотел бы жениться на ней. - Рада слышать это, дорогой, - сказала его жена. - Я готов поставить все, что хотите, - заявил Пратт. - Дом например. Как насчет моего дома? - Какого? - спросил Майк, снова обращая все в шутку. - Загородного. - А почему бы и другой не прибавить? - Хорошо. Если угодно, ставлю оба своих дома. Тут я увидел, что Майк задумался. Он подошел к столу и осторожно поставил на него корзинку с бутылкой. Потом отодвинул солонку в одну сторону, перечницу - в другую, взял нож, с минуту задумчиво рассматривал лезвие, затем положил нож на место. Его дочь тоже заметила, что им овладела нерешительность. - Папа! - воскликнула она. - Да это же нелепо! Это так глупо, что и словами не передать. Не хочу, чтобы на меня спорили. - Ты совершенно права, дорогая, - сказала ее мать. - Немедленно прекрати, Майк, сядь и поешь. Майк не обращал на нее внимания. Он посмотрел на свою дочь и улыбнулся - улыбнулся медленно, по-отечески, покровительственно. Однако в глазах его вдруг загорелись торжествующие искорки. - Видишь ли, - улыбаясь, сказал он, - видишь ли, Луиза, тут есть о чем подумать. - Все, папа, хватит! В жизни не слышала ничего более глупого! - Да нет же, серьезно, моя дорогая. Ты только послушай, что я скажу. - Но я не хочу тебя слушать. - Луиза! Прошу тебя! Выслушай меня. Ричард предложил нам серьезное пари. На этом настаивает он, а не я. И если он проиграет, то ему придется расстаться с солидной недвижимостью. Погоди, моя дорогая, не перебивай меня. Дело тут вот в чем. Он никак не может выиграть. - Похоже, он думает иначе. - Да выслушай же меня, я ведь знаю, что говорю. Специалист, пробуя кларет, если только это не какое-нибудь знаменитое вино вроде лафита или латура, может лишь весьма приблизительно определить виноградник. Он, конечно, назовет тот район Бордо, откуда происходит вино, будь то Сент-Эмийон, Помроль, Грав или Медок. Но ведь в каждом районе есть общины, маленькие графства, а в каждом графстве много небольших виноградников. Отличить их друг от друга только по вкусу и аромату вина невозможно. Могу лишь сказать, что это вино из небольшого виноградника, окруженного другими виноградниками, и он ни за что не угадает, что это за вино. Это невозможно. - Да разве можно в этом быть уверенным? - спросила его дочь. - Говорю тебе - можно. Не буду хвастаться, но я кое-что смыслю в винах. И потом, девочка моя, я твой отец, да видит Бог, а уж не думаешь ли ты, что я позволю вовлечь тебя… во что-то такое, чего ты не хочешь, а? Просто я хочу сделать так, чтобы у тебя прибавилось немного денег. |
