— Может быть. А может быть, и нет.

— Но, посудите сами, — настаивал лейтенант. — В одиночку этого не сделать. Нельзя одновременно взорвать ворота и напасть с воздуха совсем в другой стороне. Значит...

Броньола вдруг согласно замахал рукой:

— Вы совершенно правы, лейтенант. С моей стороны это было просто глупо. Разумеется, он вломился через ворота.

Паттерсон недоверчиво посмотрел на собеседника.

— Погодите, — протянул он. — Это нужно обдумать. Если у него были сообщники, мы должны...

— Нет, нет, — прервал его Броньола. — Просто дурацкое предположение. Болан работает один, и точка. А дельтаплан — не более, чем совпадение. Кто знает, чей он и сколько здесь пролежал? Давайте-ка лучше еще раз взглянем на стену.

Лейтенант полиции Гонолулу по-прежнему подозрительно смотрел на федерала, но не стал продолжать разговор и молча пошел к стене. Конечно же, Броньола заливает. «Он прекрасно знает, — с раздражением думал лейтенант, — что Мак Болан был здесь не один!»

Да, Броньола это знал. И от одной мысли, кто могли быть сообщниками Болана, у него зашевелились волосы на голове.

Спустя несколько минут он предложил Паттерсону:

— Давайте-ка вернемся в город и займемся укреплением позиций. Я хочу задействовать некоторые армейские части. Это будет несложно сделать: ведь Болан дезертир и до сих пор проходит по военному ведомству.

— Я не хочу в это впутываться, — запротестовал лейтенант.

— Вы уже впутались. Этот сукин сын напал на иностранного гражданина, к тому же не простого. Я привез указания прямо из Белого Дома. Поверьте, Грег, вы уже впутались.

Сам Броньола тоже впутался в это неприятное дело и тоже против воли.

Да, бедняга был обречен. Приказ исходил с самого верха: Палач должен умереть на Гавайях.

Глава 15

Три машины, поочередно выдвигаясь вперед, преследовали Чуна, пока его «кадиллак» не свернул на путепровод, ведущий на шоссе номер 1; эту скоростную магистраль, проходившую через Гонолулу, называли еще Луналило. Болан, который шел впереди, приказал остальным немедленно подтягиваться.

— На Луналило напряженное движение, — передал он по рации. — Мы прошли развязку и теперь направляемся на юг. Не отставайте.

Лайонс и Андерс подтвердили прием; к тому времени, когда Болан был у пересечения с шоссе Пали, они уже шли у него в кильватере.

— Если он направляется к пляжу Принца Кухио, то пойдет по Луналило до поворота на Вайалаэ или Капиолани. Может быть, мне оторваться, а потом дать ему обойти себя севернее Вайалаэ? — спросил Лайонс.

— Ладно, — ответил Болан, но тут же спохватился: — Отставить!

Ехавший перед ним лимузин с разбитым задним стеклом перестраивался, чтобы повернуть на Уорд-авеню.

— Значит, он решил схитрить, — заметил Лайонс.

— Непонятно, чего он добивается, — вставил Андерс. — Судя по всему, он пойдет на Калакауа, а потом — через Вайкики. Я бы не решился на это в такой разукрашенной машине.

— Мы слишком на него давим, — решил Болан. — Карл, продолжай преследование. Я дойду до следующего поворота, а потом вернусь. Том, держись сзади, но не упускай Карла из вида.

Лайонс и Андерс свернули с магистрали вслед за «кадиллаком», а Болан поехал дальше, заранее включив указатель поворота.

Вскоре Лайонс сообщил:

— Движемся на юг в сторону Беретании.

— Понял, — отозвался Болан. — Держите меня в курсе.

— Приближаемся к Академии искусств. — Минуту спустя: — Свернули на запад, на Пенсакола.

— Попробуй перехватить его на Капиолани, Мак, — предложил Андерс.