Показался третий демон с обгорелым, обмотанным колючей проволокой, лицом. Острые стальные шипы впивались в кожу, прорывая черные струпья ран. В руках он нес автомобильную канистру для бензина, которым обрызгивал все, что попадалось на пути.

Джоун устремилась на звук сирены, ревущей за поворотом. На улицу выскочили две машины и остановились, повернув корпуса перпендикулярно к проезжей части.

– Девушка, – громыхнул мегафон, – отойдите в сторону и уходите подальше из этого места.

– Их нельзя остановить! – задыхаясь крикнула Джоун.

– Take it easy. Успокойтесь, – спокойно ответила ей женщина в полицейской форме, заряжая автоматическую винтовку с оптической трубой.

– Они – не люди! – пыталась убедить их Джоун. – Уезжайте!

– Не стоит так волноваться за нас.

– Да будет с вами Бог!

Два автоматчика приготовились вести прицельную стрельбу.

– Не двигаться, полиция! – воззвал мегафон, заглушая все посторонние звуки.

На кенобитов это не произвело впечатления, и они приближались, помахивая при ходьбе руками.

– Огонь! – скомандовал старший по званию.

Автоматчики нажали на спуск, длинной очередью чуть отбросив демонов в сторону. Хлопки же винтовочных выстрелов вообще не причинили тем ни малейшего вреда.

– Спасайтесь! – ухватилась Джоун за плечо женщины.

– Ты еще здесь? Иди…

Начисто срезанная голова ее покатилась по тротуару. Новый залп вновь немного остановил кенобитов, но пули, врезающиеся в их тела, не приносили каких бы то ни было видимых изменений в их высокую организацию. Брошенная бывшим водителем бутылка ударилась о капот и разбилась, разливая содержимое.

– Это бензин! – догадался автоматчик и тут же получил удар от проникшего в его грудь очередного СР.

– Неплохой кадр, – позабавился Даг, зафиксировав событие на кинопленку.

Джоун бросилась бежать, не дожидаясь, пока прошитый проволокой обгорелый демон выхлестнет из своего рта огненный столб. Когда она уже была на приличном расстоянии, обе машины, перекувырнувшись, разом взорвались. Одна из них упала на козырек какого то небольшого магазина и, проломив крышу, обрушилась на мостовую, подминая под себя горящие тела полицейских. Земля загудела под ногами в ответ на навалившуюся на нее тяжесть. Джоун устремилась вперед, выискивая глазами возможное убежище и проклиная себя, что вообще ввязалась в это дело. Выбор пал на одиноко стоящий костел, выстроенный из древних шероховатых камней.

Толкнув железные створки, Джоун встретила священника, спешащего ей навстречу.

Он был несколько озадачен шумом на улице, но полагал, что человеку духовного сана не следует особо интересоваться мирскими делами. Бог все видит и защитит свою духовную обитель.

Стараясь сохранять спокойствие, присущее церковнослужителю, он обратился к Джоун, изобразив понимание на выбритом до синевы лице.

– Я отец Харвас, – представился он. – Дитя мое, в чем дело. Что тревожит тебя?

– С ними нельзя ничего сделать! – пожаловалась Джоун, из последних сил держа себя в руках.

– С кем ничего нельзя сделать? – осведомился отец Харвас и предложил ей покаяние.

– Мне не надо каяться!

– Это тебе только кажется, что не надо, а когда очистишь свою душу, поймешь, что тебе стало легче.