|
Да и посадочно-рулежные фары есть. Разгляжу куда падать… Садиться в смысле… — Яхонтов тихо хохотнул. — Варяг! — Воскликнул до этого момента спокойный Крест, — Посмотри! Посмотри слева! На восемь часов! — Что там? — искатель повернул голову в указанном направлении. — Это же инверсионный след! Полосу видишь?! — Где? — Выше смотри! Это след от самолета! Разве нет?! Варяг задумчиво уставился на белую полосу, горизонтально перечеркивающую треть неба. Полоса кончалась, если конечно она кончалась, уже за пределами видимости из кабины пилотов. — Далеко и высоко, — пробормотал Яхонтов. — Как думаешь, сколько у нас было шансов после двадцатилетия деградации и разрухи взлететь и столкнуться со следами другого самолета? Один из миллиарда, не больше. Это не инверсионный след. — И что это, по-твоему? — спросил Сквернослов. Варяг пожал плечами. — Наверное, перистое облако. — Наверное? — ухмыльнулся Крест, — То есть ты не уверен? — Ну, я видел давным-давно перистые облака. Еще когда на МиГе летал. — И какие они? — Они перистые, — Варяг снова пожал плечами. — Это понятно. Похожа эта полоса на перистые облака? — Вроде, похоже. Я же говорю, давно видел. Сам посуди, Илья, откуда самолету взяться? — А мы откуда взялись? — подал голос Николай. — И то верно, — кивнул, соглашаясь, Вячеслав. — Может, я схожу в кормовую кабину стрелка и посмотрю? — предложил Людоед. — Поверь мне, Илья, с такого расстояния ты и в бинокль не различишь самолет, если он там есть. — Ответил Варяг и включил радиопереговорное устройство. — Какие цифры на борту, кто помнит? — 19701, — Сказал Крест. — А что? — Ну, надо ведь как-то представиться. — Ухмыльнулся Яхонтов и произнес в микрофон. — Внимание! Говорит грузовой борт 19701! Нахожусь на высоте шесть тысяч пятьсот метров! Всем кто меня слышит, ответьте. — Он закончил говорить и включил громкую связь. В ответ слышалось монотонное, с редкими перепадами, шипение. — Внимание! Говорит грузовой борт 19701! Нахожусь на высоте шесть тысяч пятьсот метров! Всем кто меня слышит, ответьте! — повторил Варяг. — Меня кто-нибудь слышит? Монотонное шипение продолжалось еще около минуты, как вдруг шум из динамика стал усиливаться. Поначалу показалось, что это Варяг делает громкость выше, но это оказалось не так. Шум становился все громче и, сквозь шуршание пустого эфира стала слышна какая-то басовитая пульсация. Динамик зарычал какофонией низких и шипящих звуков, и сквозь это звуковой хаос прослушивалось нечто ужасное и утробное, произносящее пронзительным и долгим рыком: — ХХХХАААААААААРРРРРРРРРРРРП!!! — Вы слышали?! — заорал Николай, — Вы это слышали?! — Что именно? — Варяг нахмурился. — ХАРП! Оно сказало ХАРП! — продолжал кричать Васнецов, но динамик стих и снова наполнился монотонным шипением безмолвного эфира. — Черт, а я надеялся, что мне показалось, — пробормотал Сквернослов, нервно стуча себя кулаком по подбородку. — Так. Нука всем успокоиться, — резко и громко произнес Людоед. — Такие глюки бывают в радиоэфире. Скорее всего, это солнечная буря. Скажи Варяг? — Ага, — Яхонтов кивнул. Но тон его был совсем неубедителен. Он выключил переговорное устройство. — Иногда мы видим или слышим то, что либо хотим увидеть или услышать, либо наоборот, очень не хотим этого. |
