|
Тоже мне, либераст. — Да пошел ты, — угрюмо пробормотал Николай. — Да, блаженный, отжег ты там, — ухмыльнулся Людоед. — А вы все рукоплещите местному царьку? — Васнецов зло осмотрел своих товарищей. — Все нормально да? — Знаешь, Коля, — вздохнул Людоед, — Есть человек. Он заболел. Ему операция нужна. Тяжело заболел. Помереть может. И вот ему сделали операцию. Больно. Неприятно. Он претерпел лишения и дискомфорт. Но его спасли. Выписали из больницы. Но сказали — это будет тебе уроком. Береги себя. Береги свое здоровье. Он послушал. Но он ведь теперь здоров. И через некоторое время перестал следить за собой. Снова стал пить и курить. Жрать все подряд. Главное чтоб вкусно было. Или превышать скорость на машине. Или играть с огнем. И в итоге снова оказался на грани смерти. Что делать? Опять операция. Все вернулось на круги своя. А знаешь почему? Потому что он дебил. — Какая операция? Какие врачи? Какая машина? Илья оглянись! — воскликнул Васнецов. — Ничего больше нет! — А я тебе, о чем толкую, тормоз! — Да не понимает он тебя, — засмеялся Вячеслав. — По-морлочьи ему объясни. — Заткнись Славик, — Рявкнул Николай. — Я понимаю твою проблему, блаженный, — Крест покачал головой. — Эта проблема не в местном режиме или личности Старшины. Просто нас встретили как врагов. Просто нас по камерам рассовали, и мозги компостировали на допросах. Вот в чем проблема. Ты уязвлен. Ты мнишь себя мессией и спасителям человечества. И тебе вдруг не оказали должных почестей. Ай-ай-ай. Сволочи какие. А если бы тебя как своего, а еще лучше, как героя полубога приняли, то тебе, наверное, и плевать было бы кто и как здесь правит. Вот из таких как ты и возникают самые страшные тираны. — Это не так! И, между прочим, я себя мессией не считаю! Это ты сам меня так назвал! Забыл?! — Назвал! И ты это принял! А теперь я говорю, что ты идиот! Так прими теперь и это! — Да вы все просто боитесь! Боитесь этого Старшину! Варяг! Варяг, а ты что молчишь?! Яхонтов устало посмотрел на Николая. — Отвянь, — буркнул он. — Я думаю о самолете. Мне плевать. — О самолете? Ну, так подумай, что без топлива он не полетит! Надо было идти к Гау! Моя интуиция… — Чушь, — перебил его Людоед. В помещение вошла пожилая женщина. Следом знакомая уже миловидная Лена. Та, что разбудила в карцере карантина Николая. — Ребята, — улыбнувшись, произнесла она, — Сейчас Анна ваши вещи в сушку отправит. Пойдемте пока в нашу столовую. Я вас чаем угощу. *** — Это все обман, что он был самым добрым царем. Это все не правда. Он правил огнем и мечом. — Пробормотал Старшина слова из старой песни, вертя в руках предохранитель от ядерного заряда Людоеда. — Что думаешь об этом парне? — Он идеологически вреден и просто опасен. — Ответил комиссар. — Ну, будет тебе, Андреич. Мы же тут не на заседании политсовета. Говори как есть. — Как есть? Юнец просто не в теме. Однако впечатлителен. Посему говорят в нем лишь его эмоции от первых впечатлений. А первые впечатления не из приятных. — Ежов? — старшина взглянул на комиссара. — Ежов. — Комиссар кивнул. — И кстати, парень этот, эгоцентричен весьма. В некоторой степени, считает свое мнение эталонным. — Раз он такой умный, я бы с удовольствием поменялся с ним местами. — Старшина ухмыльнулся. — Во-первых, Старшой, тебя народ никуда не отпустит. Он просто не поймет твоего ухода. Во-вторых. |
