– Но вы же выслужились?

Человек отхлебнул крепкий душистый арманьяк, словно воду или лимонад.

– Я получил гражданство на шестом году службы. И гражданство, и деньги, и крест Почетного легиона. Теперь я Есаул Бучинэ, француз… Почему Есаул Бучинэ? Потому что сам себя так назвал. Потом спрашивал у офицера: а если бы я назвался Наполеоном Бонапартом? Тот очень смеялся, но уверял: дали бы документы. Жалею, что не додумался. Только понимаете, какое дело… Было нас четверо однополчан, гражданскую вместе. Я вот получил все, что хотел, только что Бонапартом не стал. А вот дружков моих Господь прибрал. Логика простая: зачем посылать коренных французов в разные гиблые места? Пусть иностранцы выслуживаются, пусть их в колониях убивают алжирские мусульмане и негры. Кто выживет – пусть ассимилируются.

– Ну, эти ассимилироваться не собираются! – засмеялся Вальтер, кивнул туда, где спорщики уже рвали друг друга за грудки.

– Эти – нет… Кстати, они и не были в Иностранном легионе, до сих пор гражданства не имеют… Так до конца своих дней и будут выяснять, кто и как высотки брал. Это – они… А их дети и внуки? Думаете, им так страшно важно, кто и как именно брал высотку? Они вырастают французами…

– Простите, а как вас зовут?

– Имя у меня очень простое: Есаул.

– Это не имя, это чин в казачьей кавалерии.

– Когда человек лишается абсолютно всего… Когда он вынужден бежать из своей страны… Тогда его христианское имя не имеет ни малейшего значения. А из России я ушел есаулом… Хотите стихи?

– Конечно. Ваши?

– Мои…

Уходили мы из Крыма Среди дыма и огня. Я все мимо, мимо, мимо В своего стрелял коня.

А он плыл изнемогая, За высокою кормой Все еще не понимая, Что прощается со мной.

Много раз одной могилы Ожидали мы в бою. Конь все плыл, теряя силы, Верил в преданность мою.

Мой денщик стрелял не мимо. Розовела вдруг вода. Уходящий берег Крыма Я запомнил навсегда.

Петя невольно представил: в то самое время, когда идет по Севастополю маленький мальчик, потерявший мамину руку, отваливает в море корабль. Ревет сирена, медленно удаляется берег… А за бортом плывет боевой конь, которого некуда взять. Представил и содрогнулся.

Есаул усмехался, довольный произведенным впечатлением.

– Скажите… – обратился вдруг Вальтер. – Скажите, а где сейчас ваш денщик, застреливший коня?

– Он умер во французском Иностранном легионе. Это его я заставлял пить верблюжью мочу, но было уже чересчур поздно.

– Есаул… Мы пришли сюда, чтобы посмотреть, есть ли здесь люди, которые могли бы встать во главе новой России.

– Вы уже видите, что нет.

– А генералы? Руководители белых армий?

– Они живут прошлым, как и Градоначальник. Хотим мы того или не хотим, но мы – только осколки уже не существующего общества. Мы можем помочь скинуть в России коммунистов… Ради этого многие пойдут драться, но и не более того. Строить мы ничего не умеем и не можем.

– Вы даже не спрашиваете, почему нас интересуют такие люди и кто нас послал сюда. Неинтересно?

– Если честно – то нет. Вы не представляете, сколько разных невероятных людей толчется вокруг нас, бедных эмигрантов… От советских агентов и иностранных шпионов до людей, которые носятся с самыми фантастическими идеями. Хотите нас как-то использовать? Это можно. Хотите найти в нас тех, кто сам поведет в будущее? Не получится.