— А вот то, как он набросился на меня, наоборот, как я понимаю.

— В точку, молодой человек. И каждый из моих сотрудников подтвердит, что на вас напали первым. Именно это они и сообщили посетившим меня позавчера полицейским и передали им записи, на которых запечатлён момент нападения.

Вот теперь мне стало ясно, почему, даже несмотря на то, что Волков написал заявление, меня не арестовали. Здесь налицо самая банальная самооборона. На меня напали первым, и я вынужден был защищаться. Тем более ещё и куча свидетелей со стороны сотрудников и, возможно, посетителей ресторана, которые это подтвердили.

И история с теми двумя копами тоже начинала обретать смысл. Жаль, я не запомнил их имена. Чёрт! Такая тупая ошибка! Да даже арестуй они меня тем вечером, любое дело здесь бы развалилось. Просто потому, что нормальный адвокат в суде докажет, что я был в своём праве. Если учесть связи Волкова с полицией, то меня собирались отвезти к нему, дабы «наказать».

Если двое этих верзил вообще были полицейскими.

Если раньше я ещё переживал из-за тех парней, то сейчас печалиться на их счёт как-то не особо хотелось.

— Могу я спросить почему?

— А вам так нужен ответ? — удивился Вячеслав.

— Было бы хорошо узнать, чем я вам теперь обязан. Не люблю оставаться в долгу.

— Молодой человек, давайте просто сойдёмся на том, что видеозапись того, как вы выбиваете зубы Даниилу Волкову, доставила мне весьма значительное удовольствие. Настолько, что я даже готов мириться с проблемами, вызванными неожиданной неисправностью в компьютерах, куда сохранялись записи со внутренних камер.

— В особенности потому, что его фамилия Волков, — добавил я не без усмешки, которую он тут же вернул мне обратно.

— Верно. В особенности по этой причине. И не переживайте насчет записи. Мой техник сказал, что её восстановить невозможно. Печальная случайность и сбой оборудования. Как я уже сказал, с этой проблемой я готов смириться.

Приятно, конечно, но мне вся эта ситуация не понравилась. Я в одночасье оказался должен совершенно незнакомому человеку.

А я не люблю оставаться должником.

— Ладно, — не выдержал, когда вы наконец вышли из ресторана. — Можешь говорить.

Видел же, что Марину прямо-таки распирает от желания. Как воздушный шарик, который вот-вот лопнет. Но, памятуя моё прошлое наставление, первой она не лезла.

— Саша, это был сам Молотов!

— Кто?

— Ты сейчас издеваешься? — не поверила она.

— Да нисколько.

— Вячеслав Молотов! Он хозяин «Параграфа».

— И?

— И? — удивлённо воскликнула она, доставая из кармана пачку сигарет.

— Если ты будешь повторять мои вопросы, мы далеко в этом разговоре не уедем, — попенял я ей. — И хватит уже курить. Бросила бы ты эту дурную привычку.

— Да бросишь с тобой, блин. Он легенда! Помнишь, я говорила тебе, что «Параграфъ» принадлежит бывшему юристу? Это он! Его ещё Молотом Справедливости называли. Натуральное чудовище! Я видела несколько его выступлений в суде, когда была студенткой. Он такие дела закрывал, что потом ещё по полгода все судачили. Половина моих знакомых приходит в «Параграфъ» чисто для того, чтобы его в зале застать.

— В зале?

— Ага. Он иногда сидит там. В углу. Читает. Говорят, что иногда может сесть к кому-нибудь за столик. Дать совет или подсказать. И обычно его советы — это залог победы. Полной и бесповоротной.

Маринка едва ли не подпрыгивала. Будто мелкая девчонка, который посчастливилось встретить своего кумира.

— Если он настолько крутой, то чего занимается ресторанным бизнесом, а не практикует дальше?

— Не знаю, — честно ответила она, а затем добавила: — Никто не знает, если уж на то пошло.