— Ну, Билл, как самочувствие нынче?

— Отлично, сэр! — бодро отчеканил Резерфорд в своей привычной военной манере.

Уинтроп улыбнулся. Под шесть футов ростом, не менее двухсот фунтов весом, собеседник его представлял собой настоящую скалу в образе человека. Волосы его были подстрижены так коротко, что казались светлыми, но черные брови выдавали их настоящий цвет.

— Очень хорошо, Билл, очень хорошо, — ласково заметил Уинтроп, словно призывая Резерфорда сбросить напряжение, хотя и знал, что это бесполезно. — Не забыли о моей маленькой просьбе? Я имею в виду пожертвование.

— Никак нет, сэр. Завтра деньги будут переведены.

— Спасибо. — Грэнвилл снял очки для чтения и положил их во внутренний карман пиджака. — И на церемонии будете?

— Конечно.

— Отлично. — Уинтроп задумчиво посмотрел на Резерфорда, обведя его взглядом с ног до головы. Казалось, он все совершает методично, любой жест, любой план, который приходится выполнять, вся жизнь до малейшей детали рассчитана, и все имеет свое предназначение. Этот человек ничего не делает по наитию. Встав на какой-то путь, он не отклоняется в сторону и идет до конца, преодолевая любые препятствия. Действия его всегда абсолютно рациональны. Это Уинтроп ценил в Резерфорде более всего. Ничто не отдается на волю случая. В дела никогда не привносится ничего личного. Все подчинено выполнению задачи. Многим следовало бы поучиться у этого человека. А ведь подумать только, кое-кто сомневался в нем. Смешно, право.

Резерфорд заговорил о другом:

— Скажите-ка, Грэнвилл, какая часть компании принадлежит нам в данный момент?

— Около семи процентов.

Резерфорд зажал ноздри пальцами и со свистом набрал в грудь воздуха.

— Но ведь из этого следует, что мы должны заключить что-то вроде договора с какой-то правительственной организацией, так? Помнится, я читал что-то в этом роде.

Уинтроп покачал головой. Ох уж этот Резерфорд с его фотографической памятью. Впрочем, все оперативники из ЦРУ, по крайней мере лучшие из них, одарены такой памятью. А Резерфорд, перед тем как поступить к ним на службу, входил в число ведущих агентов ЦРУ, работающих в Европе.

— Так оно и есть. Если какая-либо частная организация или группа родственных организаций владеет более чем пятью процентами акций государственной компании, следует заполнить форму 13-Д и представить ее в Комиссию по ценным бумагам и биржам. Цель состоит в том, чтобы руководство данной компании не забывало: на нее могут наехать.

— Судя по вашему тону, мы такую форму не заполняли.

— Нет.

— Но ведь соответствующие службы рано или поздно это обнаружат, не так ли?

— Так, уж поверьте мне на слово. Я сорок лет подобными делами занимаюсь. По меньшей мере двадцать наших дочерних предприятий покупают акции в десяти различных странах. И если исключить какую-либо внутреннюю утечку информации, обнаружить это невозможно. Между тем о происходящем знаем только мы семеро. И если уж не доверять друг другу, то кому же и верить?

— Ну и как ведет себя биржа с тех пор, как мы влезли в это дело?

— Первоначальная цена полгода назад составляла двадцать четыре доллара за акцию. Пятничные торги остановились на отметке двадцать пять долларов восемьдесят центов. Прирост, таким образом, составляет около пяти процентов. А индекс Доу Джонса за то же время составил чуть более четырех. Разница, как видите, невелика. Дело в том, что наши брокеры поддерживают рабочее состояние — смотрят, как покупают другие заказчики, никак с нами не связанные.