Однажды, правда, только однажды, с ним такое случилось. К счастью, женщина толком не разглядела его. Ее брат, который и организовал убийство, легко опознал бы Али, но тот разделался с ним еще до того, как до него добралась полиция. И он никогда больше не связался бы с ревнивыми любовниками, если бы не одно обстоятельство. Али любил деньги, а в мире полно ревнивых любовников.

Али бросил взгляд на небольшую стоянку, освещенную только двумя уличными фонарями. Машин в этот час не было вообще. Свой автомобиль Али оставил в полутора милях отсюда, в одном из жилых районов городка. По пути назад придется продираться сквозь довольно густые заросли, но он две ночи потратил на тренировку, все изучил, так что проблем быть не должно. Али потянулся за очередной сигаретой, но удержался от этого. Через несколько минут появится мишень, и тогда его ничто не должно отвлекать. Отвлечешься — угодишь в тюрьму, а Али скорее пошел бы на самоубийство, чем оказался за решеткой. Такой договор он давно заключил с самим собой.

К сожалению, сегодняшний заказчик — ревнивый любовник, богач-старикан, а его юная жена, красавица, любит погулять. Ее любовник только и знает, что занимается в спортивном зале и таскается за чужими женами, — по крайней мере, так утверждает муж. Гора мышц. Но есть одна загвоздка. Судя по всему, горе мышц известно, что у старикана денег куры не клюют и что он представляет собой нечто вроде столпа местного общества. Любитель чужих жен нашел способ сообщить старикану, что ему удалось запечатлеть себя и его красавицу в различных позах, скрыв при этом свое лицо. И если гора мышц не получит приличное материальное вознаграждение — для точности один миллион долларов, — он разошлет фотографии по разным организациям, где не очень-то умеют держать язык за зубами. Гора мышц полагала, что как раз нынче ночью, при встрече с Али, и произойдет обмен фотографий на наличные.

На стоянку упал свет фар медленно въезжающего автомобиля. Али скользнул за угол химчистки и выглянул наружу. При свете первого из двух уличных фонарей он увидел, что машина не полицейская. Но все равно следует соблюдать осторожность. Полиция проверяет торговый ряд по меньшей мере трижды за ночь — во всяком случае, так было вчера и позавчера, — и однажды машина была без опознавательных знаков.

Али оглянулся на деревья и кустарник, начинающийся сразу за стоянкой, — там ему предстоит скрыться сразу после исполнения заказа. На какой-то миг ему почудилось, что он заметил нечто необычное, какое-то непонятное движение, что-то постороннее. Али вгляделся во тьму, но ничего не разглядел. Лишь ветки шевелились на деревьях.

Машина медленно пересекла стоянку, направляясь в сторону дорожки, ведущей к магазинам, и остановилась у пиццерии, в трех зданиях от химчистки. Открылась водительская дверь, и из машины вышел мужчина. Он осторожно прикрыл дверь и негромко свистнул. Али вздохнул с облегчением. Мишень на месте. Свист — условный знак. Али прижал локоть к боку, нащупав в наплечной кобуре свой двадцать второй.

Приятно осознавать, что старый друг на месте. Он выбрал двадцать второй, потому что глушитель привинчивается к нему легче, чем к тридцать восьмому или сорок четвертому «магнуму». А если стрелять с близкого расстояния, то двадцать второй калибр так же надежен, как и другие.

У Али быстрее забилось сердце. Несмотря на девятнадцатилетний опыт и множество мишеней, всякий раз перед выстрелом адреналин дает о себе знать. Это хороший знак. Пройдет возбуждение — и Али поймет, что пора выходить из игры.

Мишень передвинулась, оказавшись в неярком пятне ультрафиолетового света, исходившего от магазина игральных карт, прямо рядом с химчисткой.