Потом вновь наступило непрочное молчание. — Только что из своей штаб-квартиры мне позвонил президент Уоррен и признал свое поражение...
Лежавший на диване Фэлкон щелкнул кнопкой на панели, и экран телевизора погас. Дальше смотреть неинтересно. Президентская гонка окончена. Было поздно, и он чувствовал себя очень усталым. Фэлкон слегка погладил Алексис по плечу и прошептал: «Ладно, пошли в постель». Она пробормотала что-то и с трудом оторвала голову от его груди, на которой проспала несколько часов. Фэлкон немного растрепал ей волосы и вдруг заметил, что кожа на внутренней стороне предплечья, там, где красуется знак «Семерки», начинает заживать.
* * *
Сквозь тьму и медленно падающие на землю хлопья снега Феникс Грей вглядывался в сельский дом, каких много в Вермонте. Ну вот, наконец-то. Давно пора. Он ненавидел Фэлкона всеми фибрами души, ведь этот человек подорвал доверие, которое всегда питал к нему Резерфорд. Теперь он восстановит свою пошатнувшуюся репутацию.
Феникс тяжело дышал в холодном сыром воздухе. Свежий снег — это хорошо. Он скроет следы. Феникс нащупал под мышкой свой двадцатидвухкалиберный. Глушитель уже на месте.
* * *
Алексис низко склонилась на Фэлконом. Он дышал медленно и ровно. Было три часа утра — время самого крепкого сна.
Она не хотела ехать в Вермонт. Семь месяцев в году здесь холодно и темно. Но Эндрю был так мил, уговаривая ее, а главное — таков приказ Уинтропа.
Алексис старалась тихо соскользнуть с кровати, и все же, когда она перевернулась, пружины предательски заскрипели. Фэлкон зашевелился, Алексис затаила дыхание и пять минут простояла на холодном полу, не двигаясь и почти не дыша. Наконец, дождавшись, пока Фэлкон вновь погрузился в глубокий сон, Алексис вышла из спальни.
Несмотря на холод, она не накинула халата и даже шлепанцев не надела. Алексис будто не замечала пронизывающего ветра, гуляющего по дому. Она думала только о том, как прекрасны были последние несколько месяцев, когда Фэлкон стал ей действительно близок, когда Алексис по-настоящему полюбила его. Вермонт и впрямь оказался очень славным местом.
Фэлкон так ни разу и не спросил ее о связи с «Семеркой», о том, каким образом она передавала информацию Резерфорду, подвергая тем самым его, Фэлкона, смертельной опасности. Алексис догадывалась, что ему, видимо, все известно, но прямо он на эту тему с ней заговаривал. И вот на тебе, этот вчерашний звонок Резерфорда, чтоб ему неладно было.
Отмахнуться было бы глупо. Более того — самоубийственно. Ведь она все еще работает на Уинтропа. И всегда будет работать. Он не упускает ни одного случая, чтобы подчеркнуть это. Ведь это Уинтроп вытащил ее из приюта. Это он уберег Алексис от будущего, которое, скорее всего, ожидало ее в Италии, — панель, сутенеры, наркотики. Да это и сейчас возможно — стоит ему только захотеть. И это Уинтроп тоже повторял ей при всяком удобном случае. Господи, да чего же она ненавидела его.
Вчера Алексис несколько раз порывалась сказать Фэлкону то, что стало ей известно: после долгих и упорных поисков Уинтроп обнаружил сейф в Бостонском банке на Стейт-стрит. Поиски эти велись с того самого дня, когда Фэлкон, очутившись в подвале у Резерфорда, заключил сделку с «Семеркой». Но для Уинтропа это был способ выиграть время и завоевать доверие нового члена клана. Уинтроп рыл землю носом, использовал все имеющиеся в его распоряжении возможности, чтобы добраться до сейфа. И своего добился. А сегодня Феникс Грей явился сюда, чтобы убить Фэлкона.
Несколько раз вчера Алексис порывалась предупредить Фэлкона: беги, забирай как можно больше денег из местного отделения Первого Национального банка Вермонта и беги, попытайся раствориться в воздухе, так чтобы тебя не было видно и слышно. Только бессмысленно все это. Рано или поздно, но его все равно найдут. |