— Давно бы следовало прикончить вас.
Фэлкон быстро взял себя в руки.
— Так вы же пытались. Вы подослали ко мне профессионального убийцу, только ничего у него не получилось. — Фэлкон криво усмехнулся. — Неужели вы так ничего и не поняли, Грэнвилл? Вам со мной не справиться. Вы пытались убить меня. Пытались повесить на меня незаконное использование конфиденциальной информации. Сделали так, чтобы на Уолл-стрит и в сторону мою не смотрели. И это ведь вы, скорее всего, запустили вирус в ту мою компьютерную программу. Ну, Уинтроп, признавайтесь, вы? — Тот молча кивнул. — Ну, и что из всего этого получилось? Я по-прежнему на плаву. — Фэлкон говорил холодно и невозмутимо. — А вот вы вместе со своими приятелями, у которых голубая кровь по жилам бежит, в бочке с дерьмом. И это очень большая бочка. При желании я мог бы упечь вас за решетку на всю жизнь. При желании, Уинтроп. На самом деле это я все держу в своих руках. Что, не нравится, Грэнвилл? Но надо примириться. Потому что ничего вы с этим поделать не в силах.
Уинтроп отступил, как от удара. Несколько мгновений он смотрел на Фэлкона, не сводя с него горящих глаз, затем сунул руку во внутренний карман своего длинного плаща, вытащил «магнум» сорок четвертого калибра и направил его в грудь Фэлкону.
— Грэнвилл! — взревел Резерфорд, — а ну-ка уберите эту игрушку!
Уинтроп не обратил на него ни малейшего внимания.
— Знаете что, Эндрю, мне всегда хотелось убить человека. И всадив вам в грудь хорошую пулю, я, пожалуй, удовлетворил бы это давнее желание.
Фэлкон посмотрел Уинтропу в глаза. Ему уже приходилось видеть такой взгляд — у Рида Бернстайна. Уинтропу действительно не терпелось потянуть за спусковой крючок. В отличие от охранника из Толедо, он и впрямь был одержим жаждой убийства.
— Смотрите, Грэнвилл, стоит вам потянуть за курок, и всему конец, — прошептал Резерфорд. — Всему. Вы всегда говорили, что цените мою преданность делу. Мое хладнокровие. Так вот, убивать Фэлкона неразумно. Он с того света нас достанет. Неужели вы не понимаете, он ни за что не приехал бы в Бостон, если бы не был уверен, что справится с нами. Это Фэлкон устроил эту встречу. Он сам позволил нам найти и взять себя.
Пистолет задрожал в руке Уинтропа. Он поднял его и слегка отвернул голову.
Фэлкон не отрываясь следил за дулом пистолета и глазами старика. То, что он в них увидел, ему не понравилось.
Внезапно Уинтроп спустил курок. Пуля вонзилась в стену прямо над головой Фэлкона и с визгом отлетела в сторону.
Фэлкон упал на пол и инстинктивно прикрыл голову. Резерфорд бросился на Уинтропа, сбил его одним ударом на пол и отобрал пистолет.
— Да дайте же мне встать, Резерфорд, — прорычал Уинтроп. — И не бойтесь, я не пытался его убить. Иначе он был бы мертв.
— Вы всех нас здесь могли бы перестрелять, идиот вы эдакий! — воскликнул Резерфорд.
Все трое поднялись на ноги. Фэлкон и Уинтроп прожигали друг друга взглядами, и ненависть, полыхавшая в них, удивила обоих.
— Вы выполните мои требования, — ледяным тоном заявил Фэлкон.
— Откуда такая уверенность? — прошипел Уинтроп.
— А разве вы не слышали, что сказал Резерфорд? Он прав, это я организовал нашу нынешнюю встречу. Я сам позволил взять себя. К тому же вы едва ли согласитесь взорвать все ради удовольствия видеть меня мертвым. Кто я? Всего лишь пешка в вашей грандиозной игре. Короче — жизнь за жизнь, я — вам, вы — мне.
— Ну я-то вам обеспечиваю совсем недурную как будто жизнь, не правда ли?
— Мое молчание стоит десяти миллионов долларов. |