-  Но вы на него соглашаетесь - на этот сеанс? Я хорошо знаю профессора Кобольда и думаю, что нам удастся найти с ним общий язык.

    Некоторое время Гильде сосредоточенно думал, молитвенно сложив ладони перед собой. Потом поднял глаза на Кима:

    -  Ну что ж. В конце концов, чем раньше мне станет ясно мое предназначение - тем лучше. Хотя, может быть, следовало дать плоду дозреть. Иначе им можно отравиться...

    Он достал из нагрудного кармана массивную серебряную монету и искоса глянул на Кима.

    -  Загадывайте.

    -  Орел - сеанс, - пожал плечами Ким. - Ну а если выпадает решка, то мы не будем беспокоить профессора.

    Гильде поставил монету на ребро и резко крутанул, превратив в волчок. Секунд пять она вращалась почти бесшумно, а затем «затараторила» все громче и громче, заставив всех немногочисленных посетителей кафе повернуться в сторону столика, за которым Ким и Клаус пытались управиться с остатками кофе.

    -  Орел, - констатировал Гильде, бросив взгляд на легшую наконец плашмя монетку. - Считайте, что уговорили меня, агент.

    * * *

    Профессор Кобольд был рад помочь Киму, которого не без основания считал одним из своих учеников. Конечно, тренаж Яснова в области психозондирования и субпороговых техник ограничивался семестровым курсом. Он давал слушателям не умение работать на уровне профессиональных психотехников, а только общее представление о возможностях этих методов. Но несмотря на это с Кимом можно было беседовать как с вполне грамотным человеком, не выслушивая все то море глупостей, которое вываливают обычно на голову специалистов простые смертные, объясняя, чего они, собственно, от этих специалистов хотят. Хотели, как правило, чудес.

    Ким чудес от профессора не требовал. Он просто коротко описал ситуацию, поменьше останавливаясь на детективных подробностях сюжета и не называя конкретных имен и названий. В общем, после неудачного эксперимента на себе человек начал чудить и хочет знать, к чему эти его чудачества могут привести. Состояние клиента Ким описал как можно более точно и подробно. Да и имя его не имело смысла скрывать - Клаус Гильде и Альфред Иоганн Кобольд были знакомы.

    Услышав, о ком идет речь, Кобольд - человек на вид флегматичный, с тяжелыми, бульдожьими чертами лица, - похоже, разволновался. Он поднялся из своего кресла и навис над Кимом всей своей почти стокилограммовой фигурой.

    -  Знаете, Ким, вы не первый, от кого я слышу эту или очень похожую историю. Примерно полгода назад кое-что из этого мне рассказывал ваш партнер. Он не поделился с вами этой информацией?

    -  Возможно, Ник просто не успел этого сделать. Именно тогда он убыл по делам - надолго...

    Киму вовсе не хотелось подчеркивать скандальный характер истории с исчезновением Ника. Но док Кобольд был калачом тертым и имел свои источники информации. Он принялся мерить шагами свой огромный кабинет - сплошной антиквариат и самая современная аппаратура в хорошо подобранных пропорциях - с явно озадаченным видом.

    -  Вы не нашли такое поведение вашего напарника, гм... странным? - осведомился Кобольд. - Скажу вам больше. Мы уже почти что договорились с ним о встрече с теперешним вашим клиентом, но неожиданно господин Стокман исчез с горизонта, оставив меня в некотором э-э... недоумении. Однако я не привык навязывать свои услуги клиентам и ходить за ними по пятам. Так что я не принимал никаких мер, чтобы возобновить контакт с Ником Стокманом. Я в конце концов специалист в области психотехники, а не сыщик и не налоговый инспектор.

    Он резко обогнул свой тяжелый и большой, как сельский выгон, стол и тяжело опустился в кресло.