С некоторой обидой я отметила, что моего имени в списке не значилось. Конечно, Джонатан не был обязан мне что-то дарить, но ведь для девочек из офиса купил хоть какие-то презенты, так почему не захотел порадовать и меня?

– Надеюсь, вы никого не забыли? – добавила я.

Джонатан нахмурил брови.

– Вроде бы нет… А, черт! Да, действительно, кое о ком забыл!

Я затаила дыхание.

– Да?..

– Моя крестница, Геба.– Он щелкнул пальцами.– Как вы думаете, что ей подарить? Наличные? Или тоже какую-нибудь безделицу?

– Может быть, серебряный браслет с брелоками? – спросила я, пытаясь скрыть обиду.

– Чудесная мысль! – воскликнул Джонатан.

Он начал проверять сообщения на мобильнике.

– Сделаю заказ завтра из офиса,– сказала я, глядя на часы.

Почти половина шестого. Самое время ехать домой. Но мне совсем туда не хотелось. К тому же я так и не сказала Джонатану, что видеться нам больше не стоит.

– Никто меня не любит,– пробормотал Райли.– Ни одного сообщения…– Он театрально вздохнул.– Вот такая она, одинокая жизнь. Чем планируете сегодня заняться? Куда-нибудь поедете?

– Нет.– Я покачала головой.– Буду сидеть дома. Разложу пасьянс… сыграю во что-нибудь сама с собой.

– Сама с собой,– мрачно повторил Джонатан.– Тем одиночество и ужасно.

– Согласна,– кивнула я.

В былые времена мы часто играли в скрэббл с Нельсоном, но теперь он редко сидел по вечерам дома – все куда-то ходил с Габи, а я даже не хотела спрашивать, не станут ли они возражать, если и я увяжусь за ними.

Я почувствовала, что Джонатан пристально смотрит на меня.

Я что-то пропустила?

Тут до меня дошло. Ну конечно! Милочка отправилась бы сегодня на сказочную рождественскую вечеринку, куда-нибудь в роскошный ресторан, а не сидела бы, как Мелисса, одна дома.

– Послушайте,– сказал Джонатан,– я, наверное, поеду в «Национальный дом кино». Не хотите составить мне компанию? – Он слегка поморщился.– Сегодня там идет «Эта чудесная жизнь» – фильм не из лучших, но в каком-то смысле праздничный. Вытерпите?

Я представила, что проведу два часа в темном зале бок о бок с Джонатаном, и у меня все перевернулось внутри. Потом подумала о том, что нельзя оставлять его в Рождество одного, что поддержать Райли – мой христианский долг.

– Конечно вытерплю. Буду даже рада,– ответила я.– Спасибо.

Джонатан наклонился вперед, назвал водителю новый адрес и с довольной улыбкой снова откинулся на спинку сиденья.

Оказалось, Джонатан открыл для себя «Национальный дом кино», как только поселился в Лондоне, и нередко приезжал сюда один посмотреть старые фильмы. Я нашла его увлечение очень милым.

– Благодаря фильмам я хоть не просиживаю вечерами дома,– сказал он, покупая мне шоколадку.– Но с другими киноманами предпочитаю не общаться. Они как будто немного чокнутые,– добавил Джонатан громким шепотом.

Зал был полон, и нам вместе со всеми нашими покупками пришлось сесть очень близко друг к другу. Когда погас свет, я вдруг почувствовала, что страшно устала, и незаметно сняла с ног сапоги.

Вот бы и мне проводить Рождество, как Джимми Стюарт,– только, разумеется, без печальных эпизодов. Вскоре я забыла, где нахожусь. Расслабилась, сняла пиджак – в зале было очень тепло,– расстегнула тугую пуговицу на юбке и уселась в кресле так уютно, будто была дома. По щекам потекли слезы. Потом, когда Бейли вернулся к семье и все собрались у пианино, я заулыбалась во весь рот, как дура.

Когда после окончания фильма в зале зажегся свет, это стало для меня настоящим потрясением.