– Ты это серьезно? – подал голос Нельсон

– Еще как,– фыркнула Габи.– Он теперь командует всеми лондонскими подразделениями фирмы. Чувства юмора лишен напрочь, разговаривать с людьми не умеет. Если бы вы знали, насколько удлинился наш рабочий день! Радует единственное: Кэролайн почему-то в восторге от Джонатана, поэтому часть заданий, которыми он нас завалил, взяла на себя – просто чтобы показать, какая умница она и какие бездельники мы.

Меня эта новость особенно поразила – Кэролайн ведь не любит работать.

– Что же она в нем нашла, раз он настолько ужасный?

Габи подняла глаза к потолку.

– Ты же знаешь, что ей нужно от жизни. Громадный дом в Фулхэме, причем любой ценой.

Да, я знала об этом. Многие девицы, в том числе и сама Габи, для того и работали в офисе, что-бы в один прекрасный день обзавестись приличным домом.

Мне стало грустно. Недостатков в «Дин и Дэниеле» хватало, однако и преимуществ было немало. К примеру, в дни рождения мы обязательно пили чай с тортом.

– И потом, что-то этакое в нем, разумеется, есть. Некий суровый шарм,– нехотя созналась Габи.– Только разглядеть его сквозь жуткие манеры и несносный характер трудновато.

– Все вы, женщины, одинаковы,– проворчал Нельсон.– Несете чушь о том, что мужчины должны обращаться с вами бережно, а сами бегаете только за мерзавцами.

– Для меня это пройденный этап,– сказала я, подскакивая к дивану, чтобы обнять друга.– Буду любить теперь исключительно добрых, чутких и заботливых.

Нельсон отпихнул меня, но я знала, что это только для виду. Пообниматься он большой охотник.

– То есть вообще о мужчинах забудешь?

– Да, представь себе!

Габи взглянула на нас с некоторым подозрением.

– Придешь на вечеринку? – спросила она.– Будет море бесплатных напитков.

– Знаю. Сама их заказывала. Только…– Тут я закусила губу.– Вряд ли у меня получится.

Я многозначительно посмотрела на подругу, надеясь, что она поймет то, о чем мне не хотелось говорить вслух. Кэролайн покупала все выпуски «ОК!» и, наверное, уже придумала, как посмеяться надо мной по поводу истории с Орландо.

– А почему? – настойчиво спросила Габи.

– Не хочу,– отрезала я.– По личным причинам.

Габи взглянула на меня, потом на Нельсона и буркнула:

– Ладно. Понимаю.

На стопку глянцевых журналов, высившуюся на кофейном столике, никто из нас не стал смотреть.

– Может, все-таки сходишь и повеселишься, раз все так успешно сложилось благодаря тебе одной? – спросил Нельсон.– Это ведь в десять раз важнее, чем какой-то там приживала в туфлях без шнуровки.

– Не важнее.

Габи притихла, потом вдруг ткнула в меня пальцем.

– Придумала! Надень парик. Никому не говори, что это ты. На вечеринке будет тьма молчаливых блондинок: одной больше, одной меньше – какая разница? Я скажу, что ты – секретарша из другого агентства недвижимости. Вот и посмотришь на результаты проделанной тобой колоссальной работы. А заодно, если заговоришь с кем-нибудь из новеньких, сможешь раздать визитки и рассказать о своем агентстве!

Я покосилась на нее.

– А Кэролайн?

Габи опять фыркнула:

– Она тебя не узнает. Все ее внимание будет приковано к россказням Джонатана о трансатлантическом перелете, уж поверь мне. Резко двигать шеей из-за инъекций ботокса ей нельзя, так что, если не будешь крутиться прямо у нее перед носом, тупица и не догадается о твоем присутствии. На всякий случай надень очки.

Тут Габи повернулась к Нельсону и обворожительно улыбнулась.