– Ошибаешься. Понятия не имею, что у него за спальня,– пробормотала я, немного сбитая с толку непомерным любопытством Габи.

– А ванная? Готова поспорить, он пользуется первоклассными туалетными принадлежностями. Когда Джонатан в офисе, его пьянящий аромат перебивает любой запах перегара и несвежих носков.

Я взглянула на нее с любопытством.

– Пьянящий? А ты говорила, все ненавидят его. Что-то изменилось?

– Ха! Если бы. Он разве что расширяет свою рекламную кампанию, других изменений нет.– На ее лице неожиданно отразилось сострадание.– Рассказывают, будто Джонатан сбежал из Нью– Йорка в Лондон, пережив какую-то серьезную трагедию. Вот мы все и надеемся, что его сволочизм – явление преходящее, что со временем он станет помягче.– Тут Габи прищурилась и посмотрела на меня.– А это правда? Я о трагедии… Можешь выведать?

– Нет, не могу,– воспротивилась я.– Джонатан никогда даже не упоминал о своей… истории.

– Почему же тогда он просит тебя прикидываться его девушкой? – требовательно спросила Габи.

– У него… у него нет времени. Я подумала о том, как бы мне не наболтать лишнего и в то же время удовлетворить бьющее через край любопытство Габи. Просто так она все равно не отвязалась бы.

– Ему нужна женщина, которая может организовать его досуг. Для настоящих отношений Джонатан слишком занят.

Подруга ткнула в меня пальцем.

– Он гей?

– Нет,– уверенно ответила я.

– Общается с кем-нибудь из бывших?

– Габи, ты не в «Двадцати вопросах»! – воскликнула я, начиная понимать, почему Джонатан столь замкнут на работе.

Любой бы стал таким в окружении сплетников типа Габи, которые только и мечтают вынюхать пикантные подробности из его несложившейся личной жизни. О бывшей жене, Синди, Джонатан упомянул лишь при первой нашей встрече. Сама я вопросов не задавала, хотя, конечно, тоже была бы не прочь побольше о нем узнать.

– Хм. Не представляю его с женщиной. Ему нужна невообразимо терпеливая и толстокожая,– сказала Габи задумчиво.– Интересно, сколько их у него было… Господи! Если бы мне выпал шанс быстренько обследовать его дом! Он чертовски скрытен. Фотографий в офисе не держит. Заставку на мониторе поставил типовую. Немногословен. Загадочен… А ты что о нем думаешь?

– Джонатан ведет себя всего лишь как профессионал,– возразила я.

Почему я так его защищаю?..

– У тебя с собой его досье? – осведомилась Габи.– Дай взглянуть, тогда я не буду слушать, что о нем болтают в офисе.

Я хотела было отодвинуться от нее подальше но подруга успела схватить несколько бумаг из коробки, лежавшей у меня на коленях.

– Габи, нет! – закричала я, пытаясь выхватить у нее досье.

Коробка упала, и почти все, что в ней было рассыпалось по асфальтовой дорожке.

– Черт возьми! – взвыла я и бросилась собирать бумаги, пока ветер не разнес их по парку.

Дети на скамейке напротив с интересом наблюдали за нами. Мы с Габи ползали на коленях, судорожно хватая регистрационные карты.

– «Ройстон Пиллинг: привести в порядок ноги. Отучить от «зашибись». Овен»,– прочла вслух Габи.

– Отдай! – воскликнула я, выхватывая у нее бумаги.

– Информация защищена прескверно, не находишь? – спросила Габи, ловко извлекая досье Джереми Уайльда из пруда, где плавали утки.