Отец шагнул в кабинет первым. И если в большом бальном зале я была несколько раз, то в кабинете императора оказалась впервые.

Просторная комната, стены обшиты деревянными пластинами, на окнах тяжелые шторы. Вся мебель большая, массивная, и сделана как-то… грубо. Сам Горейн Эвуд стоял у книжного шкафа и перелистывал страницы пухлой книги.

Годы не пощадили его, а магия крови не смогла продлить жизнь и молодость. Невысокий старик с седыми волосами и острым взглядом впалых серых глаз. Лицо гладко выбрито, на пальцах блестят драгоценными камнями перстни, а белый костюм вышит красными нитями.

— Эрион Атрикс, — протянул император, повернувшись к нам с папой лицом, — благоразумно, что ты не проигнорировал мое приглашение.

— Ваше императорское величество, — в голосе отца проскользнули нотки презрения, но он все равно низко поклонился Горейну Эвуду. Человеку, чьим именем пугали непослушных детей.

— Какая у тебя милая дочурка, — протянул правитель, опускаясь в кресло и не сводя с меня взгляд.

Я только выпрямилась после реверанса и с трудом подавила желание отступить на шаг.

— Вы хотели меня видеть, ваше императорское величество, — с вопросительными интонациями в голосе напомнил ему папа.

— Верно, лорд Атрикс, хотел, — император окинул нас еще одним холодным взглядом. — Хотел посмотреть тебе в глаза и спросить о том, каково это столько лет жить с клеймом предателя?

— Теримо.

— Да? — правитель слишком резко подался вперед, опираясь локтями о столешницу. — Какая прелесть! А как твоим детям от этого? А, милая леди, как вам выслушивать этот шепот за спиной?

— Я глуха к нему, — спустя долгую секунду ответила императору.

— Какое чудное семейство, — осклабился старик. — Дочь у тебя что надо, Эрион. Чего нельзя сказать о сыновьях. Кажется, не так давно один из них принес мне клятву верности.

— Как и все жители империи, — спокойно ответил папа, совершенно не показывая эмоций.

— И то правда, — протянул маг крови. — Но все же, я в который раз предлагаю тебе то, от чего нельзя отказаться. Но ты отказываешься.

Я скосила взгляд на отца. Даже представить не могла, что он в чем-то может перечить правителю. Даже боялась представить, какую цену он платил за это.

— Молчишь? — Горейн Эвуд резко встал, бумаги полетели на пол. — Что же ты молчишь, Атрикс?! Или испугался за жизнь дочери?! О, не переживай, у нее отличные покровители. И я пока не посмею наказать тебя твоими детьми. Пока что.

Папа сжал челюсти, по лицу заходили желваки. А я видела безумие, которое захватило разум императора. Видела все его эмоции. Но почему-то не боялась.

— Я в последний раз предлагаю тебе вернуться ко двору, — по слогам произнес старик. — Защита детям, золото казны, связи и власть. Все то, чего ты лишился двадцать пять лет назад. Все и в несколько раз больше. За те подвиги, что ты совершил ради империи Имвалар.

— Благодарю за честь, ваше императорское величество, — сухо произнес папа, — но я откажусь от столь щедрого предложения.

— Опять? — со странным шипением в голосе поинтересовался правитель. — Что же, это было мое последнее слово. Ты пожалеешь об этом, Орион Атрикс. Я клянусь тебе, что ты пожалеешь о своих словах.

Взгляд безумца метнулся в мою сторону. Но я выдержала его с высоко поднятым подбородком. Этот старик не дождется от меня того страха, что испытывает перед ним вся страна. Я буду достойной дочерью своего отца и не сломлюсь.

— Вон!

Двери за нашими спинами распахнулись.