|
.. Наконец, ласковый инквизитор осведомился: - И когда же будет уничтожен Трантор? - Об этом я ничего не знаю, - с запинкой проговорил Гааль. - А кто знает? - За других я отвечать не могу, - его вдруг бросило в жар. - Вам кто-либо говорил об уничтожении Трантора? Называл конкретные сроки? Молодой человек заколебался, а инквизитор тем временем продолжал: - За вами следили, доктор. Наши люди находились в космопорте, когда вы прилетели, и на обзорной башне, где вы ждали встречи. И, разумеется, мы слышали вашу беседу с доктором Селдоном. - Тогда вы и сами знаете, что он думает по этому поводу, - заметил Гааль. - Но нам бы хотелось услышать и ваше мнение. - Доктор Селдон считает, что Трантор будет разрушен в течение ближайших пяти веков. - И у него есть... математические доказательства? - Да, безусловно, - вызывающе ответил Дорник. - И вы считаете, что его... расчеты - верны? - Раз доктор Селдон ручается за них, то вероятность ошибки практически исключена. - Позже мы еще вернемся к этому вопросу. - Подождите! Я требую присутствия адвоката! - спохватился вдруг Гааль. - Как гражданин Империи, я имею на это право! - Ваши права будут соблюдены. Это оказалось правдой. Вскоре вошел высокий человек с лицом, состоявшим, казалось, из одних вертикальных линий, и таким хмурым, что улыбка, скорее всего, просто не смогла бы на нем уместиться. Гааль устало поднял голову навстречу вошедшему. Он пробыл на Транторе не более тридцати часов, а за это время уже произошло столько событий! - Меня зовут Лорс Эваким. Я буду защищать вас по поручению доктора Селдона, - заявил высокий человек. - Да? Тогда слушайте: я требую немедленной апелляции к Императору! Меня арестовали незаконно. Я ни в чем не виноват. Ни в чем! - он резко развел руками. - Я хочу срочно добиться слушания дела у Императора. Пока он говорил, Эваким методично раскладывал на полу содержимое принесенной с собой тонкой папки. Если б Дорник находился в более спокойном настроении, он бы обратил внимание на юридические бланки из целломета - тонкие пленки, предназначенные для зарядки в персональную капсулу. Потом на свет появился миниатюрный магнитофон. - Уверен, что Комиссия держит нас под контролем прослушивающих лучей. Это незаконно, но их это не остановит. Гааль тут же замолчал и скрипнул зубами. - Но магнитофон, который я принес, - невозмутимо продолжал Эваким, усаживаясь в кресло, - внешне самый обыкновенный - снабжен одним дополнительным устройством, которое полностью нейтрализует эти лучи. Но об этом они догадаются не сразу. - Значит, мы можем спокойно разговаривать? - Разумеется. - Я настаиваю на слушании у Императора. Эваким холодно улыбнулся. Как выяснилось, на его вытянутом лице все же нашлось место для улыбки - при этом щеки его собрались гармошкой. - Вы ведь из провинции? - осведомился он. - Да, но я такой же гражданин Империи, как вы или члены той же самой Комиссии общественной безопасности. |
