«Шурш!» — позвала я в отчаянии.

«Я уже близко, хозяйка!»

«Ты можешь почувствовать смерть Ирека Гила?»

«Э-э… хозяйка? Если бы он умирал, то смог бы, но он жив».

— Жив? Не может быть! — вырвалось непроизвольно, и я тут же закусила губу. Как он одолел магическую тварь, против которой даже лунный меч не всегда поможет?

Магичка за спиной слабо зашипела, как от боли. Ей же и правда больно, спохватилась я, плети вон как впились в ее тело. И наверняка магическая ловушка вытягивает силы из жертв. «Шурш, если Алиан в сознании, спроси, как приказать охранке освободить нарушителя?»

Ответ пришел через долгую минуту: «Маг говорит: охрана тебе еще не переподчинена. Жди. Скоро. Или утром секретарь придет, поможет».

Бедняжка. Стало жаль магичку. На вид она моя ровесница, а уже вейна. На вид — авгура, хотя обошлась без великосветских приставок к имени, а границу охраняет как простая стражница. Авгуры и лен-маги обычно своих детей поближе к императорской кормушке пристраивают.

Взяв со стола кувшин, я налила воды в бокал, подошла к пленнице.

— Мне очень жаль, но пока я ничем не могу тебе помочь. Мэтр скоро прибудет. Воды?

Она кивнула и с жадностью припала к бокалу, но отстранилась через пару глотков.

— Спасибо. Потерплю.

Боится опозориться передо мной. Сила воли у девчонки развита, хмыкнула я про себя. Вон как губы у нее пересохли.

— Расскажешь, что произошло, Лиель? Это тебя отвлечет от боли.

Пока она рассказывала, медленно цедя слова, я пыталась понять, откуда могло появиться столько особенных тварей? Лунная дева перерождается в гинью только в невероятном случае — в брачную ночь, когда ее любовь оказывается отвергнутой избранником. Ну, может, раз в тысячу лет и находятся такие упертые самодуры, как Сатарф, отказавший моей матери, и спасло ее чудо. Но чтобы откуда-то выползли две гиньи, одна за другой, и обе — поблизости? В Академии Тьмы тварь напала на меня. А тут кто был ее целью? Тоже я? Но как гинья могла знать, что я в Белой империи, и найти меня так быстро? И почему не дошла до моего убежища и напала на Иннею? Перепутала? Или случайно вышла на запах ближайшей сельо? Этого я никогда не узнаю.

Но количество тварей не давало мне покоя. Стоило ли ждать третью? Или уже четвертую, учитывая, что и Сатарф оказался обманут кем-то, кто надел личину царицы Эльды.

Да, сомнений уже нет. Кто-то управляет тварями. Создает их и управляет ими. А учитывая, что лунная дева должна любить избранника истинно, по-настоящему… То вариантов не так и много. Не правда ли, богиня? Впрочем, ты меня сейчас не слышишь, как и я тебя. Может, и к счастью.

Едва Лиель закончила не слишком длинный рассказ, как в окне посветлело, словно там занялось утро, а в усталых глазах авгуры зажглось искреннее восхищение. Ого! И кто там у нас? Уж не потеря ли нашлась?

Живая и… да, невредимая. Золотокрылый демон для пущего эффекта кувырнулся в воздухе и опустился на подоконник. Обручальное кольцо тут же напомнило о себе легким жжением. Ненавижу.

— Извини, Лика, в здешних лесах совсем несъедобная дичь.

— Уже наслышана, — сухо сказала я, отступив в сторону, чтобы он увидел пленницу и не сказал что-нибудь лишнее.

И тут у меня брови поползли на лоб второй раз: демон с выражением непередаваемой смеси радости, ужаса и заботы бросился к страдающей пресветлой авгуре! А спина у него клубилась темной дымкой. Он же ранен!

— Лиель! — от такой материнской заботы в голосе демона даже горгульи прослезились бы и умерли от зависти.

Державшая нарушительницу паутина выстрелила предупреждающими искрами.