Вскоре двадцатилетний Файнштейн переключился с соло гитары на бас, поскольку группу покинул Саша Цацаниди, уйдя из «Аквариума» в смутное никуда. Как затем он туманно мне объяснял – не по музыкальным причинам, а исключительно «шерше ля фам»…

Небезынтересно, что в дальнейших интервью Боб фамилию Цацаниди практически не упоминал. Вычеркнул его из памяти – впрочем, как и гитариста Эдика Шклярского, эпизодически репетировавшего с «Аквариумом». Возможно, Борис просто не хотел разрушать мифологию группы, которую уже ждали первые потрясения.

Но вернёмся к Файнштейну. Получив приглашение, Михаил где то достал чешскую бас гитару Jolana, которая постоянно фонила. Позднее в «Клубе Любителей Музыки» даже поговаривали о том, что во время записи «Искушения святого Аквариума» она стояла прислонённой к стене – в томном ожидании, когда же музыкант научится на ней играть. Любопытно, что прямо над гитарой висела какая то психоделическая фотография, на которой гордо красовалась нескромная вывеска «Аквариум in baroque rock». Значение этой надписи, сделанной рукой Гребенщикова, никто не понимал, но масштаб претензий производил известное впечатление.

«Фан оставил за своей спиной вроде бы крутой состав, – рассуждал Джордж. – С появлением Миши группа вдруг обрела некоторую законченность и даже приблизительную завершённость».

Вскоре братья по духу обратили внимание, что их новый басист обладает ярко выраженным даром убеждения. К примеру, Миша мастерски убалтывал любого водителя довезти до его друзей инструменты и остатки скромной аппаратуры. Также Фан мог легко познакомиться на улице с симпатичной барышней, и буквально через пять минут она ехала к нему домой «на чай с рахат лукумом». А в летние месяцы новобранец «Аквариума» реализовывал свой талант на курортах черноморского побережья, откуда возвращался в Ленинград с неизменно счастливой улыбкой.

Надо сказать, что на репетициях Фан не любил перенапрягаться, быстро забывая разученные партии. И уж тем более он не тратил много сил на то, чтобы запоминать названия песен, не говоря уже о пресловутых гармониях.

«Михаил Файнштейн – фигура противоречивая, – признавался впоследствии Гребенщиков. – Идея его игры сводилась к тому, что на концерте он становился так, чтобы видеть гриф моей гитары и по положению пальцев определять, какой аккорд играется в данную секунду».

Удивительно, что при внешнем раздолбайстве новый басист обладал явным системным мышлением. Кроме того, он на протяжении многих лет скрупулезно хранил все документы, тексты песен, письма музыкантов, фотографии и плакаты. Как внутри Михаила, Девы по знаку зодиака, сочетались эти несовместимые качества, было решительно непонятно. Пожалуй, среди всех членов «Аквариума» именно его архивы, связанные с историей группы, оказались наиболее внушительными. Так же, как и у басиста The Rolling Stones Билла Уаймена.

Пока же Фан акклиматизировался в группе, Джордж и Боб писали новые песни, в частности, «Менуэт земледельцу», «Блюз свиньи в ушах» и «Я знаю места». Пребывавший в состоянии вечной прострации Гуницкий вскоре открыл невдалеке от Сестрорецка нудистский пляж, на котором не было ничего, кроме обнажённых туристок и колючей проволоки, оставшейся со времён советско финской войны.

«На острове мы проводили много времени, – рассказывал Анатолий Августович, который уже тогда слыл видным экспертом по индуизму. – Это место позволяло нам успешно выключиться из окружающей мутотени. Было тепло, и мы постоянно купались и ходили по пляжу голыми».

Мелочи охотно разрастались до размеров будущих легенд. В местном «кодексе чести» приветствовалось безудержное распитие сухого вина, сопровождавшееся распеванием песен и плясками у костра.