Любопытно, что спустя вереницу эпох многие критики станут относиться к этому «путешествию в другую реальность» с неподдельным уважением. Одни будут называть альбом «истинной ностальгией по подлинности». Другие начнут утверждать, что «современное глухое звучание “Искушения”, возможно, делает его только лучше, а музыка кажется совершенно потусторонней».

Безусловно, этот странный опус, в котором чудился неразгаданный объём, был сделан исключительно для посвящённых: «Мой ум сдох ранней весной, когда в саду распустился куст, / И в свете луж нашёл я ответ: мой ум сдох, его больше нет».

Через десять лет Борис признавался, что долгое время рок группа казалась им с Джорджем несуществующей, до тех пор пока они не создали первый альбом. «Маленькие чёткие звуки» – такое было определение «Аквариума» году в семьдесят третьем.

«Тогда я был совершенно счастлив, – пытался отшучиваться Гребенщиков. – Потому что чувствовал себя человеком, который не зря прожил жизнь, и теперь может покоиться с миром. Именно потому, что мы записали настоящий альбом, с обложкой и концепцией».

Вспоминается, как позднее Гуницкий откровенно рассказывал: «К нам приходили какие то люди, какие то девочки, и в одном месте даже слышен их визг. Та жизнь, которая бурлила вокруг нас, и отразилась на записи “Искушения”». Прозвучало это настолько убедительно, что Джорджу нельзя было не поверить.

С другой стороны, признаюсь честно – из этих «песен в пустоту» ни одной мелодии «забрать с собой в жизнь» мне не удалось. Отчасти потому, что поиски «психоделического Грааля» у раннего «Аквариума» казались предельно абсурдными. Чего только стоил их поэтический манифест «фамилия – это субстанция, функциональная активность которой равна единице»? Вопрос, конечно, риторический, я понимаю…

«В любом случае такого ещё никто не делал, – утверждал критик и музыкант Алексей Рыбин в “Иллюстрированной истории “Аквариума”. – Ближе всех к этому подошли московские художники, объединившиеся в группу “Мухоморы”. Но они просто составляли коллажи из фрагментов эстрадных песен и собственных абсурдистских стихов. А “Искушение” всё таки было альбомом, записанным музыкантами».

И ещё одно дополнение. Так получилось, что плёнку с записью «Искушения» долгое время считали утерянной, как и записанный впоследствии мини альбом «Менуэт земледельцу». В частности, Марат жаловался, как в восьмидесятых Борис выпросил у него несколько оригиналов магнитофонных плёнок с обещаниями «всё быстро вернуть». После чего следы альбомов теряются, поскольку ни одну из копий найти не удалось.

Запеленговать запись «Искушения» удалось звукорежиссёру и аудиореставратору «Отделения ВЫХОД» Евгению Гапееву. Приехав в конце девяностых на очередной концерт «Аквариума» в ДК Ленсовета, Женя познакомился в фойе с молодым коллекционером, который, как выяснилось в процессе беседы, каким то чудом «откопал» несколько катушек в одной из бывших резиденций Гребенщикова.

«Всё это валялось в жуткой пыли под ванной, в квартире на улице Софьи Перовской», – с неподдельным восторгом сообщил Гапееву новый знакомый, который представился Александром. Среди осыпавшихся от времени артефактов он обнаружил плёнку с записью «Искушения святого Аквариума», магнитоальбом «Все братья – сёстры» и несколько концертных бутлегов.