Сведение и наложение шумов происходило в приподнятой атмосфере в январские дни 1986 года. Принесённые Борисом с «Ленфильма» фонограммы с кваканьем лягушек и звуками деревенской природы придавали альбому несколько буколическую окраску. Похоже, бэнд наконец то приблизился к тому, чем именно ему и предназначалось быть.

«На этом работа “Аквариума” в восьмидесятых годах была закончена: такой музыки никто не делал ни до, ни после», – подвёл итог Борис спустя несколько лет.

Однако «последней отрыжки социализма» предвидеть не смог никто – на исходе 1985 года муниципальные власти сменили куратора Дома юного техника, и вскоре над колыбелью ленинградской звукозаписи нависла серьёзная угроза. Новая охтинская метла замела всё живое, и к деятельности студии возникло множество вопросов со стороны городской администрации. Почувствовав усиление прессинга, Тропилло отступил с насиженных позиций по всем правилам военной стратегии. Опасаясь возможных репрессий, он уничтожил все следы «преступной деятельности»: сжёг обложки записанных ранее альбомов, спрятал в надёжное место оригиналы и тайком вывез из здания бывшей гимназии всю студийную аппаратуру. На этом золотой век местной подпольной звукозаписи закончился, а «Аквариум» на долгие годы остался без собственной студии, где мог бы адекватно записывать новые альбомы.

А теперь – «минутка смеха», посвящённая пытливому тинейджеру Лёше Казакову, который умудрился посетить… фейковый концерт любимой группы. Этот удивительный квест случился зимой 1985 года в городе Павловске. Сперва ничто не предвещало беды. Перед началом мероприятия Казаков, настроившись на духовное откровение, доверчиво вручил организаторам три рубля за билет. Затем он в течение часа слушал «Электрического пса», «Молодую шпану» и прочие greatest hits, которые проникновенно исполнял со сцены хмурый рокер с гитарой. По воспоминаниям очевидцев, лица его не было видно из за длинных волос и темноты. В паузах между песнями он сдержанно благодарил публику, а зрители в ответ восторженно аплодировали.

Значительно позднее, когда повзрослевший Казаков обнаружил себя в должности начальника ленинградского отделения по борьбе с организованной преступностью, он наконец то увидел по телевизору живого Гребенщикова и… понял, что на концерте в Павловске пел совершенно другой человек.

Науке неизвестно, сколько таких концертов было сыграно в окрестностях Ленинграда. Но за год до начала перестройки, когда «Аквариум» ещё находился в глубоком подполье, представить такую ситуацию было вполне возможно.

ВРЕМЯ КОЛОКОЛЬЧИКОВ

«Мы путаемся в рукавах чужой формы… Я подхожу к музыке, безусловно, с точки зрения литературной, с точки зрения идеи и цели… И, вероятно, я всё таки отвечаю себе на вопрос “зачем?” Это главный вопрос. А на вопрос “как?” можно отвечать без конца».

Александр Башлачёв. 1986

С конца семидесятых годов «Аквариум» выпускал концертные записи по необходимости – когда у музыкантов не было возможности зафиксировать материал в студии. Поэтому неудивительно, что необработанные концовки песен на «Ихтиологии» или «кастрюльный» звук альбома «Live in Гори» особого воодушевления у Гребенщикова не вызывали. Немалые претензии существовали у Бориса и к качеству бутлегов «Арокс и Штёр», «Рыбный день», «Сроки и цены» и «Электрошок». Эти самопальные альбомы не были для «Аквариума» чем то значимым – в отличие, скажем, от «народных концертников» Grateful Dead, Нила Янга или рок группы «Россияне». Причём происходило это не из за грязного звука, отсутствия оформления или гула из зала.