– Мисс Скайлер, – учтиво произнес голос с британским акцентом, – кажется, я имею честь танцевать этот танец с вами.

Сердце в груди Элизы совершило небольшой кульбит. Она слышала рассказы о привлекательности майора Андре, но не была готова увидеть ее. Он казался образцовым молодым человеком в своем смелом костюме, который, пусть и не был мундиром (красный мундир на этом балу мог бы стоить ему жизни!), имел глубокий винный оттенок, который подчеркивался блестящими золотыми пуговицами и кружевом на воротнике и манжетах. Элизе показалось, что перед ней портрет работы сэра Джошуа Рейнольдса.

Она присела в вежливом реверансе.

– Рада знакомству.

– Я рад в тысячу крат сильнее, – заявил майор Андре, выводя ее на позицию прямо за Анжеликой и Джоном Черчем. – Разрешите восхититься тем, как вы сегодня прекрасны. Вы – один из ярчайших цветов этого бала.

Элизе с трудом удалось подавить смешок.

– Не нужно лести, майор Андре. Я знаю, что простота моего платья слегка не соответствует этому вечеру.

Майор повернулся и взглянул прямо на нее.

– Ваше платье? – повторил он мягко. – Я его не заметил. – Его взгляд так и не отпустил ее. – Уверен, оно самое прелестное в зале.

Зазвучала музыка, спасая Элизу от необходимости отвечать. Следующие пятнадцать минут она шла в танце со своим партнером, чьи легкие прикосновения ненавязчиво поддерживали ее во всех поворотах, схождениях и поклонах, направляя, но не подавляя. Поскольку звучала кадриль, они то и дело расходились и сходились, то танцуя бок о бок, то поворачиваясь друг к другу лицом. Эту сложную последовательность фигур Элиза заучивала много часов подряд, и, даже танцуя с отменным изяществом, она всегда немного нервничала, что может нечаянно оступиться, повергнув целый зал слаженно двигающихся танцоров в хаос. Но каждый раз, когда девушку кололо беспокойство, она чувствовала руку Андре в своей или встречала его взгляд, и майор легко направлял ее.

И если бы по окончании танца он предложил ей сбежать с ним, она, скорее всего, воскликнула бы: «Да здравствует Король!» и не отставала от него ни на шаг до самого порта. Но прежде, чем девушка успела понять это, музыка затихла, и майор Андре поклонился ей, поблагодарив за танец.

– Танцевал словно с голубкой, – сказал он. – Мне казалось, что с вами я просто летаю по залу.

– О, майор Андре, – ответила Элиза, краснея, – вы слишком добры.

Реплика была не самой оригинальной, но это единственное, что пришло ей в голову, закружившуюся от его обаяния и шарма.

Элиза поймала взгляд Анжелики, наблюдающей за тем, как она раскланивается с симпатичным британцем, и сестра с улыбкой ей подмигнула. Затем Анжелика выпятила грудь, пытаясь неприкрыто намекнуть сестре на необходимость принять более соблазнительную позу. Элиза тут же воспользовалась советом, потому что старшие сестры знали немало полезного.

Затем британец ушел, а его место занял напудренный парик, венчающий пару удивленно приподнятых рыжих бровей над пронзительно голубыми глазами. Александр Гамильтон, приглашая ее танцевать, казался не менее изумленным, чем она сама.

– Мисс Скайлер? Надеюсь, мое имя в вашей танцевальной карточке не слишком вас расстроило. Ваша мать пригрозила, что отправит меня спать в амбар, если я его не впишу.

Элиза не обращала на него внимания довольно долго для того, чтобы заставить нервничать, но затем все таки приняла его руку и позволила отвести себя в начало зала.

– Ненавижу приносить плохие вести, – заявила она по пути, – но она отправит вас спать в амбар в любом случае.

– А… – голос Алекса заглушили первые такты рила. Почти неохотно он предложил ей руку, и Элиза вложила в нее свои затянутые в перчатки пальчики с таким видом, словно вынуждена была сунуть руку в кувшин со скисшим молоком в поисках оброненного колечка.