– Я вас узнала, – ровно кивнула хань и прошла внутрь, сделав ему знак следовать за ней.

Хлопнув не отрывающуюся от монитора Карвальо по подставленной в приветствии ладони, Чоу прошла мимо капитана и сбросила зажимы с регенерационной капсулы.

Высвобождая транспортёр и вытягивая наружу пострадавшую на роликовой переноске.

Сам полицейский, и ещё какая-то женщина с ним, смотрели за действиями китаянки с изумлением.

– У-у-у, чем-то ты разозлила Единичку. – Пробормотала ЮньВэнь сама себе на родном языке, не обращая внимания на окружающих и накладывая ладони на лицо и грудь пациентки. – Тут меридиан так идёт, – пояснила она удивлённым зрителям. – Карвальо, ты можешь сделать так, чтоб они все свалили наружу? Хотя ладно, – непоследовательно отменила она сама себя. – Тут на несколько минут. Пусть молчат только. И не сопят.

Камила, несмотря на последнее пожелание зачастившей сюда гостьи, всё-таки ровно за четверть минуты вытолкала посторонних наружу и заблокировала на всякий случай двери изнутри.

– Можешь сейчас работать? – спросила она у китаянки.

– И так могла. – Ответила та, нажимая на веки Исфахани пальцами. – Носослёзный канал, – пояснила она коллеге через плечо.

Хань не стала объяснять Карвальо, что вначале, в порыве любопытства, они хотела лично расспросить пострадавшую девку о том, что они не поделили с Алексом. Но, во-первых, та была под наркозом. Во-вторых, приглядевшись, Чоу сопоставила изначальные контуры лица (вмятого сильным ударом вместе с костями и хрящами) с тем, что знала из личного дела Единички.

Всё тут же встало на свои места. Лишних вопросов задавать не потребовалось. Та самая курва, которая его чуть не прикончила на полигоне.

Ну что тут скажешь, молодец пацан. Лишними сантиментами не страдает, и рука на такую симпатичную тварюшку у него вполне поднимается. Это скорее хорошо, чем плохо (ЮньВэнь позволила себе забыть, что и сама однажды была точно в такой же роли).

– Всё. Я сняла старую программу, – буквально через несколько минут она выразительно поиграла бровями, глядя на Камилу в упор. – Теперь можешь вытягивать её лицо обратно. Дальше восстановление пойдёт по вашей схеме. Без интерференций с нашей стороны. А чего в этот раз звонила не ты, а тот коп?

– Это её жених. Если честно, я до последнего хотела справиться сама. Задвигай её обратно… Скорость распада была ниже, чем у Энзи, хотела кое-что попробовать… Ты так быстро справляешься, – с досадой призналась капитан, понаблюдав минуты две за показателями на мониторе под насмешливым взглядом китаянки. – Блин, мне иногда хочется тоже так: три-пять минут воздействия – и нейродегенеративных процессов как не бывало!

– Так иди к нам, поучись тоже четырнадцать лет! – хохотнула хань, впечатлённая детской непосредственностью коллеги. – Тоже будешь за три минуты такое править! Ну и искру разовьёшь заодно, – добавила она уже тише, косясь на пациентку.

Но пострадавшая пребывала в глубоком наркозе и в беседе явно не участвовала, даже слушателем.

– Кстати, ваша хирургия тоже супер. – Сочла необходимым пооткровенничать китаянка. – Не обесценивай себя. У нас такое, – кивок на бабищу на каталке, – без следов не заровняют. А ты вон, справляешься, как в косметической клинике. Лучше пластического хирурга с набитой рукой.

– Чистый опыт, – пробормотала Карвальо. – Чистый практический опыт, плюс ты самая набитая рука, плюс хирургические автоматы последнего поколения. Поверь, с твоим искусством не имеет ничего общего. Голое ремесло.

– Мастерство самоценно в любой ипостаси, – не согласилась китаянка, ничуть не кривя душой. – Скромность делает тебе честь, но вы, похоже, просто не понимаете самоценности мастерства.