– Какие там еще отпечатки?!

Луи в ответ состроил сочувственную гримасу, как человек, который сам не понимает, о чем речь, и тоже хотел бы это выяснить. Арман был всецело поглощен тем, чтобы, высыпав на листок бумаги табак из трех окурков, смастерить из них одну полноценную сигарету, и не обращал внимания на происходящее вокруг. Он даже не взглянул на Вассера.

Тогда последний снова повернулся к Камилю, который, рассеянно глядя в окно, по‑прежнему сжимал в руке телефонную трубку, слушая, что ему говорит собеседник. Вассер буквально впивал молчание Камиля, а оно все тянулось, тянулось бесконечно. Наконец Камиль положил трубку и взглянул на Вассера с таким видом, словно хотел сказать: так на чем бишь мы с вами остановились?..

– Какие еще отпечатки? – снова спросил Вассер.

– Ах да… Ну, во‑первых, отпечатки Алекс.

Вассер едва не подпрыгнул на месте.

– Ну и что там с отпечатками Алекс?

В самом деле, Камиля не всегда легко понять.

– В ее номере, – продолжал Вассер, – само собой, должны остаться ее отпечатки, это же естественно, разве нет?

Он рассмеялся – преувеличенно громко. Камиль несколько раз хлопнул в ладоши, выражая полное одобрение этому мнению.

– Именно! – воскликнул он, перестав аплодировать. – Должны остаться! Но они практически отсутствуют!

Вассер почувствовал, что здесь кроется какая‑то проблема, но не мог ясно понять, в чем ее суть.

Камиль, придя ему на помощь, заговорил преувеличенно любезным тоном:

– Видите ли, мы нашли очень мало отпечатков пальцев Алекс в ее номере. Вот в чем дело. Мы полагаем, что кто‑то захотел стереть собственные отпечатки и заодно стер и ее отпечатки тоже. Не все, но почти… Некоторые могли быть вполне красноречивы, если бы сохранились. Например, на дверной ручке. До этой ручки дотрагивался тот, кто вошел в номер Алекс…

Вассер слушал, уже не зная, куда оборачиваться.

– Ведь по логике вещей, месье Вассер, тот, кто хочет покончить с собой, не будет стирать собственные отпечатки пальцев – это же бессмысленно!

Слова и образы сплетались в единое хаотичное месиво. Вассер судорожно проглотил слюну.

– Вот почему, – заключил Камиль, – мы полагаем, что в номере Алекс на момент ее смерти находился кто‑то еще.

Он помолчал, давая Вассеру время осмыслить эту информацию, но, судя по лицу последнего, это давалось ему с трудом.

Камиль продолжал с интонацией терпеливого учителя:

– Бутылка виски, обнаруженная в номере, также вызывает много вопросов. Алекс выпила больше половины. Алкоголь усиливает воздействие снотворного, так что смерть была гарантирована. Так вот, бутылка тщательно протерта, на ней обнаружены микроволокна хлопчатобумажной майки, которая валялась тут же, на кресле. Что любопытно – отпечатки пальцев Алекс, которые все же остались на бутылке, словно расплющены – как будто кто‑то, держа ее руку в своей, с силой прижимал ее пальцы к стеклу. Без сомнения, уже после ее смерти. Чтобы заставить нас поверить, что она держала эту бутылку сама. Что вы на это скажете?

– Но… мне нечего на это сказать. Откуда я знаю, как там все происходило на самом деле?

– Да нет же, месье Вассер! – воскликнул Камиль. – Вы должны это знать, потому что вы там были!

– Ничего подобного! Я не был в ее номере! Я же вам уже говорил – я вернулся домой!

Камиль сделал небольшую паузу. После этого подался вперед, наклоняясь к Вассеру, – насколько это позволял ему рост.

– Если вас там не было, – заговорил он очень спокойным тоном, – как тогда объяснить, что мы нашли отпечатки ваших пальцев в ее номере, месье Вассер?

Вассер застыл на месте.