Давно уже не было под ногами у дерущихся камней и бревен, а лишь тела убитых. Бурели и парили стены пролома от горячей крови. Все прибывало и прибывало татар, но русские не ступили назад и шагу. Проломленная стена для врага оказалась еще более неприступной. Уже начало смеркаться, когда среди звона мечей, хрипов и стонов вдруг раздался вскрик Светозара:

— Князя! Князя спасай!

Несколько рук подхватили сразу обмякшее тело Мстислава, дюжина воинов заступила его от татар. Рукопашная продолжалась с прежним ожесточением, а раненого князя вынесли из пролома.

Светозар посадил его у стены, нахватал руками снегу, отер им окровавленное лицо Мстислава. Князь в азарте боя потерял шлем и получил тяжелое ранение в голову. Он открыл глаза и сразу спросил с возмущением:

— Как ты посмел нарушить мое веление? А? Ты слышал, что ждет отступившего?

— Ты ранен, князь, — отвечал Светозар.

— Но не убит. Где мой меч?

Мстислав, скрипнув зубами, стал подниматься с земли, опираясь на стену и меч.

— Умирать надо в бою, а не в затишке.

Князь сделал несколько шагов в сторону пролома, гудевшего злой сечей, но вдруг, покачнувшись, рухнул снопом на землю.

Светозар подбежал, перевернул его лицом вверх. В полумраке наступающей ночи чернело залитое кровью лицо. В это время кто-то подскакал на коне со стороны города и закричал:

— Князь Мстислав! Эй, где князь Мстислав?

— Здесь он, — крикнул от стены Светозар. — Здесь князь!

Верховой соскочил с коня, подошел.

— Князь, сейчас у Орининых ворот убили князя Всеволода…

Не услышав ответа, посыльный наклонился к Мстиславу.

— Убит, — сказал Светозар тихо. — Тож убит.

С наступлением ночи татары отошли. Никому из них так и не удалось прорваться в город. Русские выстояли, но какой ценой! Оба князя погибли, положив в проломах не только несчетное число татар, но и почти все свои дружины. Татары отошли, когда осажденный город уже почти некому было защищать.

Воевода Петр, руководивший обороной возле Медных ворот, был ранен. Он отправил во все концы верховых собирать уцелевших воинов, звать их в крепость Детинец.

Большой город, за которым днем полегло столько людей, ночью был оставлен добровольно, без боя.

Воевода, явившись в опустевшие сени, велел отыскать хоть кого-нибудь из тех, кто был рядом с князьями. К нему привели Светозара.

Выслушав его горький рассказ о смерти Мстислава, воевода вздохнул, перекрестился на икону. Потом обратился к Светозару:

— Послушай, славный воин, тебе надлежит сей же час, пока татаре не оклемались от дневных трудов и не заделали проходов в тыну, выйти из города и достичь великого князя. Надень платье поганого, лопочи по-ихнему, молись по-ихнему, но пройди. Слышь, пройди.

— Что передать великому князю?

— Передай, что умерли все по-христиански, что княгиня Агафья Мстиславовна со снохами пред смертью постриглися в монашеский чин и причастились таинств святых.

— Но они живы, — удивился Светозар.

— Ныне живы, — вздохнул воевода. — А заутре что их ждет?

Воевода грустно смотрел Светозару в глаза, не требуя ответа. Оба хорошо знали его.

— Ступай, славный воин, и думай только об одном: тебе, только тебе я велю остаться живым. В это устреми все духовные и телесные силы свои. Ступай. Не медли. Да поможет и оборонит тебя мать пресвятая богородица.

Светозар поклонился воеводе и спросил:

— А ежели я не поспею?

— Должен поспеть.

— Я пеш, а татаре на резвых.