— Александр Иванович, Павел Дмитриевич, я хочу обратиться к вам с просьбой, — я слегка остыл и принял решение более благоразумное, чем то, в котором подразумевалось притащить того неразумного мужчину ко мне в кандалах. — И я хочу, чтобы вы выполнили её, стараясь не привлекать внимания любопытных взглядов. Справитесь?

Парни переглянулись, и Киселёв неуверенно кивнул, а Чернышёв осторожно ответил за двоих: — Конечно, ваше величество, мы сделаем всё, что от нас зависит.

— Прекрасно. Тогда найдите Петра Ивановича Багратиона и попросите его прибыть ко мне. Василия Ивановича Зимина я предупрежу, чтобы его пропустили незамедлительно, — сказал я.

— А… — начал Киселёв, замолчал, но затем быстро добавил, — разве нельзя просто прислать приказ явиться с курьером? Или чтобы кто-то из ваших адъютантов, ваше величество, доставил Петра Ивановича к вам? — под моим взглядом он покраснел, но всё равно закончил говорить.

— Можно, почему нельзя, — медленно ответил я. — Но это нельзя сделать, не привлекая к этой встрече внимания. Уже вечером во всех салонах будут гадать, зачем я вызывал Петра Ивановича, а мне просто нужно с ним поговорить, чтобы выяснить ряд моментов.

Я спокойно отвечал на их вопросы, чтобы они как можно точнее уловили суть задания. Ну же, врубайтесь! Подумайте, как это выполнить, чтобы и Багратион не послал с порога далеко и пешим ходом, и чтобы внимание не привлечь, и чтобы всё-таки выполнить поручение императора.

— Мы сделаем, как приказывает ваше величество, — снова взял слово Чернышёв.

Ну что же, посмотрим, что из этого выйдет.

К счастью, умопомрачение у женщин семейства Романовых не вышло за пределы классной комнаты, всё-таки Зимин отлично справлялся со своей службой. Парни поклонились и быстро пошли по коридору, хмурясь и пытаясь понять, каким боком подойти к моему поручению.

— Саша, это нечестно, — с ними едва не столкнулась Екатерина. Она бежала ко мне, ничего не замечая вокруг.

Чернышёв резво отскочил в сторону, а Киселёв был вынужден придержать Великую княжну за талию, чтобы не расстелиться вместе с ней на полу. Но Катя не обращала на него никакого внимания. Вырвавшись из рук парня, даже не посмотрев на него, она снова побежала ко мне.

— Саша, — сестра остановилась и сложила руки в молитвенном жесте. — Почему ты не хочешь даже выслушать меня?

— Не устраивай сцену прямо посреди коридора, Катя, — холодно ответил я, сложив руки на груди. — Если ты так сильно хочешь высказаться, то пойдём в мой кабинет. Там даже парочка ваз найдётся, чтобы ты могла их разбить. Я же, в свою очередь, наконец-то увижу все пробелы в вашем воспитании и обучении и сумею их исправить.

— Саша…

— Идём, Катя, не нужно выставлять себя на посмешище, — и я взял её руку чуть повыше локтя и потащил за собой в кабинет. Да, Катерина сегодня показала себя целиком и полностью. Вот же что случается, когда маменькин характер и Костина упёртость падают в такую благодатную почву.

До кабинета мы дошли молча. Уже под конец мне действительно приходилось тащить сестру, потому что она начала упираться. Благо нам никто не встретился на пути и не увидел этой сцены. Сперанский ещё не явился, но Илья, увидев меня и Екатерину, вскочил, недоумённо глядя на нас.

— Куракин с Макаровым… — начал я, направляясь к дверям кабинета.

— Они ушли, как только ваше величество с его высочеством покинули приёмную, — Илья ответил до того, как я закончил задавать вопрос. — Александр Семёнович сказал, что они будут чувствовать себя намного удобнее не в кабинете вашего величества.

— Да, я тоже внезапно так подумал, — проговорил я себе под нос. — Найди Зимина и предупреди его, что сегодня на аудиенцию придёт князь Багратион.