– «Возвращение Казановы» означает, как мне кажется, возвращение Делона к большим ролям, порывающим с размытым «имиджем», к которому он нас приучал в последних фильмах.

– Постойте. Я знаю, что печать будет обыгрывать название картины: «Возвращение Казановы – возвращение Делона». Увидите, скоро этот заголовок на печатают на первых страницах газет. После тридцати пяти лет карьеры говорить о возвращении – чистый обман. За все годы я не снимался только в 1987 году, ибо хотел доставить себе удовольствие и записал пластинку «Как в кино», разъезжая по всей Европе с ней и с клипом, пропагандировавшим ее. Скоро как кинозвезда я отпраздную свой сотый фильм. (Ален Делон плохо считает. – А.Б.)

– Вы по-прежнему пресыщены этим обстоятельством?

– Нет, это редкое явление в нашем мире. Могу я предложить вам заголовок для вашего интервью?

– Извольте. Поскольку вы уже побывали в шкуре актера, продюсера, режиссера, почему бы вам не выступить в качестве журналиста?

– Тогда я бы дал такой заголовок: «Возвращение Делона в любимой всеми роли».

– Герой «Нашей истории» Робер Авранш был алкоголиком, неудачником. Ален Делон само уничтожался там и тем не понравился зрителям. Вы и сами признавали, что ваш герой противоречил тому «имиджу», к которому все привыкли.

– Но тогда при чем тут актер? Когда он снимается в «Нашей истории» или другом фильме, в его задачу как раз входит по-разному решать всякие роли.

– Может быть. Но «Возвращение Казановы» обладает еще одним качеством. В нем журналисты обнаруживают актера, о котором доселе не имели понятия. Актер Делон полностью слился со своим героем, а не наоборот, и предстает в весьма отдаленном от категории «секс-символа» качестве.

– У журналистов короткая память, как говорил генерал де Голль. Им охота сжигать короля ежедневно. Если пересмотреть «Господина Клейна», можно наверняка похихикать, представляя себе Делона евреем с желтой звездой, преследуемым милицией. Но ведь не нашлось лучшего актера, чем он, на эту роль – беглеца, преследуемого зверя. Мое детство по крайней мере позволяет мне назвать его своим близнецом.

– Может быть. Думается, в благодарной людской памяти есть десять – двенадцать великих фильмов. Они также принадлежат истории. Например, снятый Рене Клеманом «На ярком солнце», «Леопард» Лукино Висконти, «Самурай» Мельвиля и т. д.

– Они стали классикой, так мило, что вы их вспомнили. Не забывайте еще «Рокко и его братья» и «Хищники». Самым большим коммерческим успехом пользовался «На ярком солнце». Его видели во многих странах мира. «Возвращение Казановы» нуждается в большом успехе. Если этого не случится, я не смогу больше делать фильмы.

– В фильме ми видим ваш совершенно неожиданный дуэт со слугой, которого играет Фабрис Луккини.

– Он великолепен.

– Для вас Казанова – образец? Соответствует ли он своей жаждой обладания женщинами, которых тотчас бросает, темпераменту Делона?

– Казанова не служит для меня примером, когда берет женщин, словно пешек, использует и бросает. Зато как человек – да, это пример. У него много общего со мной. Как и ему, мне пятьдесят.

– Немного больше.

– Действительно, в ноябре мне будет пятьдесят семь лет. Я ничего, в общем, против этого не имею. Но ставлю перед собой вопросы – о возрасте, о жизни. Подобно ему, я воспринимаю как неизбежность, что прошлое – невозвратимо, а будущее не станет наверняка таким уж блестящим.