И вообще — где они?

Они ехали по набережной Малой Невки где-то на задах Петроградской стороны. Мрачный, безлюдный район. Промелькнуло название улицы, как нельзя больше подходящее — Глухая Зеленина… Безжизненные заводские корпуса за высокими бетонными заборами, голые сутулые деревья, нехотя спускающиеся к необлицованной гранитом реке. Длинная, низко сидящая баржа с огромными деревянными катушками на борту — для перевозки кабеля, что ли…

И ни души, ни души на улицах!

Василий сбросил скорость, затормозил, съехал на обочину. Сергей тоже остановил машину, выглянул в окошко.

Компаньон выбрался из машины, подошел.

Зачем он здесь остановился? Ведь они должны забрать конверт и отвезти его Ивану…

— Где конверт? — прямо спросил Сергей.

Он хотел, чтобы его голос прозвучал твердо, уверенно, решительно, но из этого ничего не вышло: голос предательски дрогнул, потому что Сергей не мог не думать про Ивана, про то, как тот будет буравить их мрачным свинцовым взглядом.

— Я же сказал — все под контролем! — повторил Василий.

Он обошел машину, открыл дверцу, сел рядом, на пассажирское место, повернулся к Сергею, положил руку на его плечо и мягко, доверительно проговорил:

— Такие дела, Серый!

— Какие еще дела? — Сергей попытался сбросить руку компаньона со своего плеча, но тот с неожиданной силой придавил его к сиденью машины, а второй рукой прижал к лицу платок, смоченный резко пахнущей жидкостью. Сергей замычал, попытался вырваться, но перед глазами запульсировал тусклый серовато-розовый туман, и все тело налилось свинцом. Все стало ему безразлично, неинтересно. Ничто его больше не волновало, ничто не беспокоило — ни проклятый конверт, ни ярость Ивана, ни медленно ускользающее сознание.

В последние секунды в его душе вдруг шевельнулось любопытство: зачем Василий все это делает? Он даже сумел непослушными губами произнести это слово — «зачем».

Впрочем, платок с хлороформом все еще закрывал его рот, так что вряд ли Василий расслышал этот вопрос. Скорее он прочитал его по глазам компаньона.

— Зачем? — переспросил он с неясной, блуждающей улыбкой на губах. — Я мог бы ответить тебе, как отвечают на такие вопросы персонажи американских боевиков, — это только бизнес, ничего личного. Но это не совсем так, Серый! Ведь мы с тобой не в Америке. Конечно, в первую очередь это бизнес. Иван поверит, что ты украл его бумаги и скрылся. Это мне на руку. Но здесь есть и личный мотив… вот ты, Серый, спрашиваешь меня: зачем? А зачем ты сам крутил у меня за спиной с Маргаритой? Конечно, не ты первый, не ты последний. Я давно знаю про похождения Маргариты. Мне на нее в общем-то уже наплевать. Но ты, именно ты не должен был так делать! Ведь мы с тобой были компаньонами и даже, кажется, немножко друзьями. Знаешь поговорку — «Не гадь где ешь»? Да, в общем, зачем я все это говорю?

Он действительно говорил это совершенно зря, потому что Сергей уже ничего не слышал. Он плыл по какой-то черной, маслянистой реке без берегов, и черная вода плавно, ласково покачивала его.

Василий отнял от лица компаньона платок, сунул в полиэтиленовый пакет — надо будет потом выбросить этот пакет где-нибудь в другом конце города.

Потом он достал из кармана плаща плоскую металлическую фляжку с водкой, влил немного в безвольно приоткрытый рот Сергея, остальное разлил по его одежде, по салону машины. Потом снял машину с ручника, перевел на нейтраль, положил руки компаньона на руль и выбрался из машины.

Обошел ее, уперся руками в багажник, толкнул к краю мостовой, к покатому, склизкому берегу.