Сачок снова нырнул в воду и – снова удача! На дне лодки трепыхалась короткая серебристая рыбка с такими же наростами на голове, как и у предыдущей: рыбы здесь были слепыми.

Друзья с интересом рассматривали свой улов. Похоже, подземная река просто кишела рыбой: каждый раз сачок возвращался с уловом. Наконец, Алладин положил его в лодку и сел.

– Теперь можно и пообедать, – сказал он.

– А вдруг эта рыба ядовитая? – спросила Жасмин.

– У нас всё равно нет выбора: или мы отравимся рыбой, или умрём от голода, – сказал Ходжа. – Лично я так голоден, что готов рискнуть, а вы подождите. Если мне не сделается худо, вы тоже сможете поесть, а если рыба окажется ядовитой – вы бросьте её.

– Нет, – возразил Алладин, – лучше проверим на мне. Ведь это я поймал её и не хочу, чтобы вы страдали из-за меня.

– Нет! – запротестовала принцесса. – Если мы умрём, то умрём вместе. Зачем мне жизнь, если в ней не будет тебя, Алладин!

В огромных глазах девушки сверкнули слёзы. Юноша был тронут.

– Не будем спорить! – остановил их Ходжа. – Мы ведь друзья, а друзья всё делят поровну. Поэтому и рыбу мы попробуем все, только по чуть-чуть.

Он ударил рыбу веслом по голове, очистил от чешуи и разделил на четыре небольших кусочка между всеми. Сырая рыба была не очень вкусной, но она утоляла голод, и все с жадностью проглотили выделенную каждому порцию, даже Абу не отказалась.

Прошёл час, друзья чувствовали себя хорошо. Значит, рыба не была ядовитой. Они разделили ещё одну из рыб и съели.

– Сейчас бы пирог с рыбой... – мечтательно произнёс Алладин.

– А для меня сошёл бы приличный кусок поджаренной рыбёшки. Или хотя бы отварной, – сказал Ходжа, уплетая очередной кусок.

Они ели понемногу, но часто, и вскоре почувствовали себя сытыми. Теперь им уже не грозила смерть от голода. Они стали чувствовать себя увереннее, появилась надежда, что их путешествие по подземным лабиринтам когда-нибудь закончится.

Не успели друзья вдоволь нарадоваться тому, как они победили голод, как новая беда уже подстерегала их. Свет факела в руках Ходжи с каждой минутой становился всё более тусклым. Наконец, наступил момент, когда слабый огонёк угас навсегда. Друзей окутала тьма. Она была такой непроницаемо-жуткой, что стало не по себе. Абу жалобно заскулила.

– Если наше путешествие когда-нибудь закончится, и мы снова окажемся дома, оно будет самым незабываемым, – сказал Алладин.

– Да уж, – согласилась Жасмин, – такое забыть невозможно.

– Но вспоминать это путешествие мы сможем только в том случае, если сумеем выбраться отсюда, – грустно сказал Ходжа.

Несколько минут они плыли по течению в полной темноте. Алладин и Ходжа старались вёслами удержать лодку от ударов о стены пещеры. Но они знали, что долго это продолжаться не может: когда иссякнут их силы, течение разобьёт лодку о камни. Путешественники были уже близки к отчаянию, когда заметили, что темнота стала редеть, рассеиваться. Они стали различать очертания стен, лодки.

– Что за чудеса? – удивился Алладин. – Откуда этот свет?

В пещере был какой-то источник света. Он шёл из-за поворота реки. Друзья видели, что они плывут по спокойной реке к мысу, у которого река поворачивала влево. Береговые скалы, свод пещеры – всё рисовалось в слабом, но явственном золотисто-розовом свете. Теперь им не нужен был факел, потому что никакой факел не мог бы осветить окружающую картину так, как этот льющийся из-за поворота спокойный, рассеянный свет.

– Интересно, что это такое? – гадала принцесса. – Не похоже на то, что пещера закончилась. Воздух всё такой же сырой и затхлый.