Наступила ночь, но ни Алладин, ни Абу не спали. Да и как тут уснёшь, если не уверен, что это не последняя ночь в твоей жизни?!

Зато Ринкину за свою жизнь опасаться было нечего. И он, съев несколько листьев – судя по его мордашке, не очень вкусных, – вскоре уснул.

–  Абу, ты не спишь? – тихонько спросил Алладин.

–  Нет, – так же тихо ответила обезьянка.

–  Слушай, мне кажется, нам надо попытаться удрать отсюда.

–  А куда мы будем удирать? – после долгой паузы спросила Абу.

–  Всё равно куда. Иначе мы здесь умрём от голода или нас сожгут на костре.

–  Что ж, давай попробуем, – согласилась обезьянка.

–  Тогда попытайся развязать мне руки.

Абу вцепилась зубами в верёвку, которой были связаны руки Алладина. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла освободить своего приятеля. Затем Алладин без труда развязал лапы обезьянки.

–  Только пробираться надо как можно тише, – предупредил он. – Наверняка ещё где-нибудь стоят часовые.

Алладин и Абу пересекли поляну и осторожно полезли в густые тёмные заросли. Абу шла первая. Вдруг она за что-то зацепилась, и в тот же миг какая-то неведомая сила подняла её высоко вверх. Обезьянка закричала от страха, и сразу же весь лес ожил. Со всех сторон сквозь заросли к беглецам продирались встревоженные гориллы. Алладин, недоумевая, смотрел на Абу, которая болталась в воздухе головой вниз, и не мог сдвинуться с места. Впрочем, что-либо предпринимать сейчас было бесполезно.

–  Они пытались удрать! – кричали гориллы. – Пленники пытались удрать!

Появился сонный Капитан.

–  Снять шимпанзе! – приказал он своим подчинённым, и несколько горилл полезли на дерево, чтобы развязать верёвку, на которой болталась Абу.

Только теперь Алладин понял, что случилось. Абу угодила в одну из ловушек-петель, которые гориллы наставили вокруг поляны в наиболее проходимых местах.

– Это вам так не пройдёт! – пригрозил Капитан. – Побег – одно из самых тяжких преступлений, которые можно совершить в нашем племени!

Но Алладин и Абу и не рассчитывали на помилование или какое-нибудь другое снисхождение.

Глава пятая. Всё во власти королевы

Алладина и Абу привели на ту же поляну, на которой они до позднего вечера копали яму. Однако теперь к ним был приставлен не один, а несколько охранников.

Капитан подошёл к Ринкину, который стоял посреди поляны, виновато опустив голову.

–  Почему пленники пытались совершить побег, а ты им не помешал? – грозно спросил он.

Ринкин молчал.

–  Я спрашиваю, почему ты не помешал пленникам совершить побег? – рявкнул Капитан.

–  Я уснул, – еле слышно промолвил охранник.

–  А какое наказание ждёт того, кто уснул на посту?

Охранник пожал плечами.

–  Не знаешь? Так я знаю! Ты будешь сожжён на костре вместе с этими двумя пленниками!

–  Простите, капитан! – взмолился Ринкин. – Просто у меня от голода немного закружилась голова, и я не заметил, как уснул.

–  Прощение будешь просить не у меня, а у Её Величества, – сказал Капитан. – Но я не уверен, что королева простит тебе такое преступление.

Поскольку Дринтинея любила долго поспать, то суд над Алладином, Абу и Ринкиным начался, когда солнце уже поднялось высоко над деревьями.

Королева сидела на своём троне, а рядом с ней стояли Капитан и Главный Учёный.

–  Сегодня все мы убедились, – сказала Дринтинея, – что прощать врагов наших не только бессмысленно, но и опасно для нас же самих. Как вы уже знаете, эти два пленника, – королева указала на Алладина и Абу, – сегодня ночью пытались совершить побег.