|
От этой бумажки охрана, конечно, бдительней не станет, но воры-интенданты поостерегутся продавать взрывчатку на сторону, а ведь именно таким образом смертоносные материалы обычно уплывают к отечественным бомбистам. Приняв эту подстраховочную меру, Эраст Петрович сосредоточился на путях транспортировки мелинита. Доставят его из-за границы, и скорее всего из Франции (не из Японии же везти!). Груз по меньшей мере в несколько пудов весом чемоданом не переправишь, думал Фандорин, вертя в руках полученную в артиллерийской лаборатории пробирку со светло-желтым порошком. Поднес к лицу, рассеянно втянул носом резкий запах - тот самый "мертвящий аромат шимозы", который любят поминать военные корреспонденты. "А что ж, п-пожалуй", пробормотал вдруг Эраст Петрович. Быстро поднялся, велел подавать коляску и четверть часа спустя был уже в Малом Гнездниковском переулке, на Полицейском телеграфе. Там он продиктовал телеграмму, от которой оператор, чего только не повидавший на своем веку, часто-часто захлопал глазами. Слог пятый, почти целиком состоящий из разговоров тет-а-тет Утром 25 мая квартирант графини Бовада получил известие о прибытии и Груза, и Транспорта - в один день, как планировалось. Организация работала с точностью хронометра. Груз представлял собой четыре полуторапудовых мешка кукурузной муки, присланных из Лиона московской хлебопекарне "Вернер и Пфлейдерер". Посылка ожидала получателя на складе станции "Москва-Товарная" Брестской железной дороги. Тут всё было просто: приехать, предъявить квитанцию, да расписаться. Мешки наипрочнейшие - джутовые, водостойкие. Если не в меру дотошный жандарм или поездной воришка проткнет на пробу - просыплется желтый крупнозернистый порошок, который в пшенично-ржаной России вполне сойдет за кукурузную муку. С транспортом было сложнее. Кружным путем, из Неаполя в Батум, а оттуда железной дорогой через Ростов на Рогожскую сортировочную прибывал опломбированный вагон, по документам числящийся за Управлением конвойных команд и сопровождаемый караулом в составе унтер-офицера и двух солдат. Охрана была настоящая, документация поддельная. То есть в ящиках действительно, как значилось в сопроводительных бумагах, лежали 8500 итальянских винтовок "веттерли", 1500 бельгийских револьверов "франкотт", миллион патронов и динамитные шашки, однако предназначался весь этот арсенал вовсе не для нужд конвойного ведомства, а для человека по кличке Дрозд. По плану, разработанному отцом Василия Александровича, в Москве должна была завязаться большая смута, которая отобьет у русского царя охоту зариться на маньчжурские степи и корейские концессии. Мудрый составитель плана учел всё: и что в Петербурге гвардия, а во второй столице лишь разномастный гарнизон из запасных второго разряда, и что Москва - транспортное сердце страны, и что в городе двести тысяч голодных, озлобленных нуждой рабочих. Уж десять-то тысяч бесшабашных голов среди них сыщутся, было бы оружие. Одна искра - и рабочие кварталы вмиг ощетинятся баррикадами. Начал Рыбников, как его приучили с детства, то есть с самого трудного. На Сортировочную приехал штабс-капитаном. Представился, получил в сопровождение чиновничка из отделения по прибытию грузов, отправился на третий путь встречать ростовский литерный. Письмоводитель робел хмурого офицера, нетерпеливо постукивавшего по настилу ножнами шашки. По счастью, долго ждать не пришлось - поезд прибыл минута в минуту. Старший караула, сильно немолодой унтер, еще шевелил губами, читая предъявленную штабс-капитаном бумагу, а к перрону один за другим уже подъезжали нанятые Рыбниковым ломовики. Но дальше вышла заминка - никак не могли дождаться полувзвода, которому полагалось охранять караван. Кляня расейский бардак, штабс-капитан побежал к телефону. Вернулся белый от ярости и разразился такой многослойной матерщиной, что письмоводитель вжал голову в плечи, а караульные уважительно покачали головами. |
