— Ну извини. — На Пашином лице мелькнула легкая обида. — Это я для достоверности, товарищ майор.

— Тс-с-с… — Агеев приложил палец к губам. — Давай-ка и вправду поспим, пока есть возможность… Не знаю, как тебе, а мне она в ближайшее время вряд ли предоставится…

Спустя пару минут Филипп Агеев действительно спал сном глубоким и безмятежным, приказав себе открыть глаза ровно за двадцать минут до посадки в Домодедове, где «важного преступника» и его сопровождающего должны были встретить прямо у трапа коллеги из «Глории». Умение засыпать и просыпаться по собственной команде в нужное время Филя — так же как и остальные его друзья, — привез давным-давно из Афгана… Особенно легко это удавалось ему, когда операция проходила удачно. А насчет того, что в Якутске он сделал максимум возможного, Филя ничуть не сомневался.

Во всяком случае, придуманный и осуществленный с помощью Котова сценарий удалось реализовать полностью и с ожидаемым результатом. Агеев уже в первые дни своей работы в качества грузчика не просто засек, но и сумел заснять на микропленку упаковки с едва заметно измененной маркировкой, во всем остальном ничуть не отличающиеся от тех, что отправлялись в разные концы России.

Бригадир грузчиков, толстый, удивительно ленивый мужик с лицом хитрована, лично контролировал, как определил Филя, исключительно последний этап погрузки и транспортировки. Меченые камушки на специальную каталку грузились в конце смены. Сама каталка оба раза, когда это происходило, ставилась в один и тот же блок № 5. Причем интересующие Филю ящички укладывались сверху. В первый раз меченых оказалось два, во второй, через пару дней, больше, но на сколько, засечь Агеев не успел: бригадир, которому не понравился интерес новенького к чужой каталке, окликнул его и, обругав за безделье, отправил в противоположный конец ангара. Наутро, во время погрузки камешков, как Филя и предполагал, вместо меченых стояли уже самые обычные ящички.

Вывод напрашивался сам: за ночь упаковки подменили, однако, поскольку вес каждой из них фиксировался официально, подменили чем-то конкретным… Агееву проверить это на месте возможным не представлялось. Единственное, что он мог сделать, — передать ребятам в Москву более-менее полный список фирм и ювелирных фабрик, на которые уходили алмазы. Камни, предназначенные для нужд промышленности, отправлялись из другого ангара, у работников которого имелся специальный допуск даже к погрузке.

На совести Паши Котова была вторая задача: как можно быстрее определить, каким именно образом транспортируется в неведомые дали контрабанда. Много времени на это не ушло, у прижившегося в Якутске Паши, а особенно у его невесты, которая здесь же родилась и выросла, знакомцы да родственники водились, можно сказать, по всему Северу. И, обсудив на досуге всю собранную по этой части информацию, друзья пришли к выводу, что самое вероятное тут — чартер Ойунского, летавший в столицу систематически дважды в месяц, приблизительно в одни и те же числа.

Больше выкачать из своей ситуации Агеев не мог, это было ясно им обоим. И они перешли к заключительному этапу — «аресту» Фили и его транспортировке в столицу упомянутым чартерным рейсом. Для того чтобы осуществить финальную часть сценария, потребовалось два звонка из Москвы. Первый, сделанный лично Меркуловым из Генпрокуратуры России. Второй — начальнику УВД, в котором служил Паша Котов, был не менее серьезным: по ту сторону провода пребывало начальство настолько большое, а главное — способное повлиять в любую сторону на карьеру подполковника вплоть до перевода того в вожделенную столицу, что Пашин шеф впервые в жизни беззвучно выполнил все московские требования, не оповестив об этом заинтересованных лиц в Якутске.