«Может быть, сейчас у них время прогулки? — подумал Алексей. — Или тихий час? Хотя какой, на хрен, тихий час. Время десять утра».

Анастасия Валериановна заметила его удивление.

— Вас, наверное, удивляет тишина? Это объясняется тем, что при постройке здания учитывалась специфика нашего учреждения. Все стены здесь звуконепроницаемы. Понимаете, психика многих наших детей нестабильна, иногда случаются приступы, поэтому мы были вынуждены пойти на такие меры. В случае такого приступа среди других детей не должна возникнуть паника.

— Я всегда считал, что дети с ограниченными возможностями достаточно спокойные.

— Как правило, это так и есть. Однако, к сожалению, бывает и по-другому. На остальных детях такие случаи сказываются не лучшим образом. Многие из них впадают в состояние депрессии, становятся апатичными и замыкаются в себе. На то, чтобы вернуть их в более или менее нормальное состояние, уходит много времени. Иногда по полгода.

Со стен на Алексея все так же смотрели многочисленные объективы камер слежения. Вопрос о них вертелся у него на языке, но он решил выждать более удобного случая.

— А какой средний возраст детей, проживающих в интернате? — задал он следующий вопрос.

— От четырех до четырнадцати лет. Брать детей младше мы не можем, у нас нет соответствующих условий.

— А дальше?

— Что вы имеете в виду? — повернулась к нему Анастасия Валериановна.

— Те дети, которым уже четырнадцать. Что с ними будет дальше? Они же не смогут жить здесь всю свою жизнь.

— У нас сейчас не так много таких детей. Из сорока девяти только трое достигли четырнадцатилетнего возраста. Они и дальше будут продолжать жить здесь. Но мы предполагаем в. будущем привлекать их к работе. Например, всем троим очень нравится заботиться о малышах. Они относятся к этому очень серьезно и зачастую могут объяснить какие-то вещи лучше, чем мы, воспитатели.

— То есть по большому счету в дальнейшем вы собираетесь привлекать своих выпускников к воспитательному процессу? — переспросил Алексей. — Я о таком никогда не слышал. Это же можно считать вашей оригинальной методикой.

Анастасия Валериановна засмеялась:

— Ну не совсем оригинальной. Подобные педагогические эксперименты проводились в Италии и в Соединенных Штатах. И должна вам сказать, что результаты были самыми хорошими. Что касается нашей страны, то да, без ложной скромности могу сказать, что мы единственные, кто применяет эти методики. Хотя еще Макаренко сделал воспитателями некоторых своих бывших выпускников. Правда, там речь шла о здоровых людях. Но с другой стороны, беспризорников многие тоже считают больными.

Вместо ответа Алексей просто кивнул.

— Здесь находятся наши классы. — Анастасия Валериановна остановилась возле первой двери. — Тут сейчас занимается наша средняя группа. Дети семи — девяти лет.

— А сколько в интернате всего групп?

— Пять. Младшая, старшая и три средних. Хотите взглянуть?

— Да, если можно.

В небольшой комнате, размером чуть меньше обычного школьного класса, прямо на ковре в кругу сидели около десятка детей. Перед ними лежали детские кубики с нарисованными на них буквами, из которых дети увлеченно складывали различные слова. Руководила воспитательным процессом молодая учительница. Судя по внешности, она совсем недавно окончила педагогический институт.

— А теперь мы сложим слово «кот», — обращалась она к детям. — У кого получится первым, тот поднимает руку.

Дети шумно принялись перебирать кубики. Сложить слово сразу ни у кого не получалось, но каждый очень серьезно и сосредоточенно пытался как можно быстрее выполнить задание.