Минут пять длилась Санькина исповедь. Путаная, прерываемая изредка Гришкиными всхлипами из-под стола и тоненьким писком неизвестного. Наконец Виктор кивнул и со вздохом обобщил:

—Значит Ванька Густелев из шестьдесят седьмой квартиры хотел повесить котенка, а вы не дали?

—Ага.

—Полезли в драку с пятнадцатилетним парнем, ну, и огребли на полную катушку чего просили?

Санька лишь крякнул и сжал кулаки. Из-под стола прорыдали:

—Ничего, вот мы вырастим, и…

—Раздергаете Ваньку на наживку, — с коротким смешком подсказал Виктор.

Мальчишки промолчали, и он с досадой воскликнул:

—Болваны, он же покалечить вас мог!

—А котенка просто убить, — кротко дополнил снизу Гришка.

На это Виктор не нашелся, что ответить, лишь невнятно пообещал кому-то показать небо с овчинку. Потом бросил раздраженный взгляд на притихших братишек, — оба чувствовали, что гроза миновала, — и приказал познакомить с приемышем.

Санька засиял ясным солнышком и тоже бросился под стол.

Виктор невольно хмыкнул: ну и паршивцы! Один глаз на двоих остался, и хоть бы что, уже обо всем забыли. Рады, небось, вусмерть, что все закончилось. Прекрасно понимают — мама их ругать не будет. Она отлично знала: все, что причиталось, младшие сыновья получили полной мерой. От старшего.

Виктор долго рассматривал крохотного, дрожащего, еще слепого котенка. Больше всего малыш походил на грязный шнурок. В черную и рыжую полоску. И плакал он как ребенок, тоненько и жалобно.

—Как назвали? — все еще раздраженно поинтересовался Виктор.

Дружный хор ответил:

—Шмелем!

Санька вытер нос рукавом и застенчиво пояснил:

—Полосатый же…

Виктор заглянул в розовую беззубую пасть и обреченно покачал головой: еще и возиться самому придется. Вряд ли мальчишки сразу смогут накормить малыша из пипетки.

Ох, и повезло ж ему!

Интересно, опоздает он сегодня на тренировку или все же успеет?

Виктор неожиданно для себя вспомнил Ирину Горелову. Ее быстрый и слегка испуганный взгляд исподлобья, словно она его побаивалась, и смущенную, почему-то виноватую улыбку.

Забавная девчонка! Глаза цвета только что появившейся травы, ясные, круглые, по ним все прочесть можно, косы ниже пояса, нежный румянец во всю щеку, вечно перепачканные пастой тонкие пальцы…

Сама совсем дитя, а пошла работать.

Нянька, с ума сойти!

И Виктор почему-то решил, что братишкам Ира понравится. Раз уж она нашла общий язык с Рыжиком...

                                                ***

Разбираться с Ванькой Густелевым Виктор не собирался. Просто знал — бесполезно. Ну, отлупит его как следует, и что толку? Ванька все равно как был подонком, так и останется. Если вообще поймет – за что. Просто решит — за младших братьев. Мол, раз сильнее, то и прав.

И все же, столкнувшись с Густелевым во дворе, Виктор не удержался. Ухватил гаденыша за ворот новенькой кожаной курточки и рывком прижал к грязной после зимы стене.

Ванька и вырваться не пытался. Лишь трусливо заскулил и зажмурился. Явно ничего хорошего от встречи не ожидал.

Виктор брезгливо усмехнулся:

—Боишься, мразь?

Ванька промолчал. Только суетливо зашарил глазами в тщетной надежде на появление кого-нибудь из соседей. Не будут же его лупить при свидетелях?!

—Если трусишь, зачем мальчишек трогал? — раздраженно прошипел Гончаров. — С пятилетками связался, гнида! Смелый, да?

Он легонько ткнул Ваньку пальцем в солнечное сплетение.