|
Мачек еще раз оглядел лицо Везича - большие немигающие черные глаза, сильный подбородок, мелкие морщинки у висков, казавшиеся на молодом лице полковника противоестественными, - и тихо спросил: - Скажите, как с этими людьми поступили бы в Германии? - В Германии этих людей скорее всего расстреляли бы - <при попытке к бегству>. Сначала, естественно, их постарались бы склонить к отступничеству. - Вы заранее убеждены, что этих людей нельзя склонить к сотрудничеству? - К сотрудничеству с кем? - С нами. - Я такую возможность исключаю, господин Мачек. - Жаль. Я думал, что вы, зная германские формы работы с инакомыслящими, попробуете спасти для хорватов их запутавшихся литераторов. - Господин Мачек, я благодарен за столь высокое доверие, но мне бы не хотелось обманывать вас: эти люди умеют стоять за свои убеждения. - Я рад, что в нашей секретной полиции люди умеют исповедовать принцип и не подстраиваются под сильного, - сказал Мачек поднимаясь, - рад знакомству с вами, господин Везич. Везич ощутил мягкие, слабые пальцы хорватского лидера в своей сухой ладони, осторожно пожал эти слабые пальцы и пошел к тяжелой дубовой двери, чувствуя на спине своей взгляд широко поставленных, близоруких глаз доктора Влатко Мачека. - Добрый день, мне хотелось бы видеть шеф-редактора. - Господина Взика нет и сегодня не будет. - Ай-яй-яй, - покачал головой Везич. - Где же он? - Я не знаю. Он очень занят сегодня. - Можно позвонить от вас домой? - К себе или к господину Взику? - Господину Взику. - Госпожи Ганны Взик нет дома, - снова улыбнулась секретарша и тронула длинными пальцами свои округлые колени, - нет смысла звонить к ним домой. <Гибель Помпеи, - горестно подумал Везич. - Или пир во время чумы. Не люди - зверушки. Живут - поврозь, погибают - стадом>. - Я не буду звонить домой, я не стану дожидаться господина Взика - видимо, это дело безнадежное, но вам я оставлю вот это, - сказал Везич, положив на столик возле большого <ундервуда> шоколадную конфету в целлофановой сине-красной обертке... Взик был единственный человек в Загребе, с которым полковнику Везичу надо было увидеться и поговорить. Его не оказалось, и Везич только сейчас ощутил усталость, которая появилась у него сразу же, как он покинул кабинет доктора Мачека. Из редакции Везич зашел в кафе - позвонить. - Ладица, - сказал он тихо и подумал о телефонной трубке как о чуде - говоришь в черные дырочки, а на другом конце провода, километра за три отсюда, тебя слышит самая прекрасная женщина, какая только есть, самая честная и добрая, - слушай, Ладица, я что-то захотел повидать тебя. |
