Изменить размер шрифта - +
  Соотнося
поставленные вопросы с  заранее подготовленными ответами Шмита,  ребята из
Ассошиэйтед Пресс  делали  более  или  менее  верные  прогнозы  по  поводу
очередной внешнеполитической акции Гитлера.
     Всякий раз,  когда Шелленберг поручал Штирлицу присутствовать на этих
пресс-конференциях,  чтобы поддерживать контакты с журналистами,  которыми
интересовалась разведка, Штирлиц прежде всего впивался взглядом в карту на
стене,  которую открывал помощник Шмита перед началом собеседования. Карта
эта  была  страшная.  Коричневое  пятно  Германии  властвовало  в  Европе.
Территории  Польши,   Чехословакии,  Австрии,  Дании,  Норвегии,  Бельгии,
Голландии, Франции были заштрихованы резкими коричневыми линиями; Венгрия,
Румыния и Болгария,  как страны,  присоединившиеся к <антикоминтерновскому
пакту>,  были окрашены в светло-коричневые цвета.  Резкие черно-коричневые
пятна уродовали территории Албании и Греции: там вела войну Италия.
     Карта была  сделана так,  что  доминирующая роль  гитлеровской Европы
подчеркивалась  махонькой  Англией,  нарисованной  художником  жалостно  и
одиноко,  и  далекой  Россией,  причем,  в  отличие от  Англии,  где  были
обозначены  города  и  дороги,  Россия  представлялась белым,  бездорожным
пространством с маленькой точкой посредине - Москвой.
     Шмит,  не  отрывая глаз от текста,  подготовленного его сотрудниками,
прочитал последние известия:
     - <Сражения против  английского империализма идут  по  всему  фронту.
Недалек тот  день,  когда  надменный Альбион будет  выбит  из  всех  своих
колоний.  В недалеком будущем Суэцкий канал - пуповина, связывающая Лондон
с Индией, - будет перерезан, и, таким образом, Англия останется без сырья,
без резервов,  без продуктов питания.  Вопрос падения островитян -  вопрос
решенный,  все  дело в  сроках.  Весна или  лето этого года будут означать
начало  европейского  мира,   после  того  как   Лондон  подпишет  условия
капитуляции,  которые мы  ему  продиктуем.  Сражение в  Греции  и  Албании
отмечено победоносным наступлением войск великого дуче>.
     Штирлиц знал, что Шмит сейчас станет говорить, какой монолитной стала
Европа  после  того,  как  фюрер  заставил  мир  считаться  с  откровением
двадцатого века  -  с  идеями  национал-социализма.  Он  знал,  что  после
<общетеоретического  пассажа>  Шмит  обрушится  на  Америку,  не  называя,
естественно,  ни  Рузвельта,  ни  Белый дом.  Он  будет говорить о  <силах
империализма,  которые  действуют в  угоду  финансовому капиталу  с  целью
задушить великую  европейскую цивилизацию>.  Все  это  Штирлиц слыхал  уже
много раз,  и  поэтому он  поглядывал на Джеймса Килсби из Чикаго:  служба
гестапо   позавчера  записала   беседу,   которую   он   вел   с   русским
корреспондентом.  Килсби -  он  жил  в  рейхе  недолго и  не  научился еще
осторожности -  говорил русскому,  что,  видимо, следующим ударом, который
Гитлер готовит, будет удар по России; он ссылался при этом на своих друзей
из вермахта, и, Штирлиц знал, гестапо сейчас наблюдало за всеми контактами
Килсби.
Быстрый переход